Несколько дней спустя, когда приходил ответ, бабуля светилась от радости. В тех ответах неизменно выражалось удивление, ибо она всегда точно знала, в какой момент сколько денег нужно было послать. Она смеялась чистым невинным смехом. Мы же, дети, удивлялись этому «заговору», который был у бабушки со Святым Духом.
В Теле Христовом она представляется мне отростком симпатической нервной системы, чувствительным органом, которому Бог доверил миг за мигом познавать Свою волю. Пастор Смит взывал к Главе о помощи. Бабуля «услышала» отраженные Главой сигналы и помогла нужной суммой. Для бабушки вся ее жизнь была подготовкой к этому труду. В молодости она была сильной и красивой. Но и в бурные годы своей жизни, когда она воспитывала 11 детишек, ей удавалось проводить время с Богом. Она насыщала свой разум Божьим Словом, запоминала целые книги Нового Завета, псалмы. И когда ее тело состарилось и ослабело, оно стало руслом излияния Божьей благодати.
Прошло более 50 лет, и я могу сказать: любовь к Библии привила мне именно она. Она слушала голос Духа — только и всего, но ее верность приносит плод и по сей день.
В человеческом организме крошечное количество нужного гормона может привести в действие сложный процесс. Тихий, нежный голос Бога — если только мы на него ответим — может изменить человека, группу людей, даже целый мир!
18.
Ведущий нас по жизни
Компьютер фантастически расширяет наши способности к счету и анализу. Но он не помогает нам размышлять. У нас есть определенные инструменты, которые позволяют видеть все — от далекой туманности до нейтрона. Мы можем видеть все, кроме самих себя: мы значительно расширили свои зрительные способности, но «зрить во внутрь» так и не научились. Заглядывать в себя нам помогают те же помощники, которые были у пророков VIII века. Потенциально те же — но на деле сильно обедневшие. Ибо пока мы развивали в себе определенные стороны самопознания, другие стороны совершенно атрофировались. Мы превратили себя в мощные передающие устройства, но как принимающие устройства мы немногого стоим.
В 1946 году, получив диплом врача, я сел на корабль, отплывающий в Индию. За несколько лет до этого я изучил навигацию, когда однажды в летние каникулы в составе экипажа из пяти человек плавал на шхуне вдоль берегов Великобритании и Франции. На этой шхуне мы изучали навигацию на практике: ориентировались по расположению буйков, находили верный путь по сигналам маяков, рассчитывали пройденное расстояние по специальным приборам. Но плывя на пассажирском судне в открытом море, не встретишь никаких опознавательных знаков. В этом бескрайнем пространстве невозможно рассчитать пройденное расстояние. Как только капитан безошибочно определял наше местонахождение?
В то время суда еще не были снабжены радарным оборудованием. Имеющиеся на борту приборы — секстант, компас и хронометр — немногим отличались от тех, которыми пользовались Колумб и Магеллан. Я поднялся на капитанский мостик и попросил у капитана разрешения познакомиться с его методами навигации. Он любезно согласился и протянул мне секстант, которым я уже умел пользоваться. Мне не терпелось поскорее сравнить полученные мною результаты с данными опытных моряков.
Секстант состоит из двух напоминающих телескопы трубок, соединенных петлей. Чтобы измерить, например, высоту горы, вы наводите одну трубку точно на ее вершину, а другую трубку выравниваете по уровню моря. Когда оба изображения сойдутся в одной точке окуляра, секстант покажет точную величину угла. Воспользовавшись законами геометрии и сделав несложные вычисления, можно узнать высоту горы. Все это легко проделать на суше или недалеко от берега. Открытое море — совсем другое дело. Здесь нет фиксированной точки, от которой можно вести отсчет. Перед вами только линия горизонта и — иногда — звезды.
Очень быстро я узнал самый главный секрет астронавигации: нужно правильно выбрать время проведения расчетов. Чтобы определить правильный угол, необходимо наличие двух факторов: четкой линии горизонта и ясно видимых звезд. Одновременно горизонт и звезды можно видеть лишь два раза в сутки — на рассвете и при наступлении сумерек. В это время на капитанском мостике происходила самая напряженная деятельность. Каждый день я вставал рано утром и направлялся на мостик с секстантом в руке. Спросив, по какой именно звезде ориентироваться (она должна быть зафиксирована в наших астрономических таблицах), я направлял на нее трубу секстанта. Глядя через нее на эту звезду, я одновременно искал линию горизонта.
Поначалу звезды были очень яркими и хорошо различимыми, а линия горизонта темной, подернутой дымкой. Но постепенно — с наступлением рассвета — горизонт становился все отчетливее, а звезды меркли и очень быстро совершенно исчезали. Был всего один короткий миг, который мы ожидали с волнением и беспокойством, когда можно было отчетливо различить й линию горизонта, и сияние звезд. В этот ответственный момент я устанавливал свой секстант и измерял точный угол между звездой и землей.
Земля вращается со скоростью примерно полторы тысячи километров в час, постоянно изменяя положение нашего судна и угол отсчета. Поэтому, снимая показания прибора, я тут же хватал хронометр и замечал время, корректируя полученные показания с точностью до доли секунды. Теперь я уже мог определить положение и направление движения нашего корабля, потому что только одно место на земле может иметь данную величину образованного со звездой угла, полученную в данный момент времени. У меня не было возможности повторить свои измерения; если я замешкаюсь и пропущу момент, то звезда просто исчезнет.
При наступлении сумерек все происходило наоборот. Мы с экипажем стояли на мостике, глядя на отчетливо различимый горизонт. Он был прямой и резко очерченный, как край линейки. Мы ждали появления первой звезды. Во время того путешествия обычно появлялась звезда Альфа Ориона. Завидевший звезду первым кричал: «Вон она», и мы все настраивали на нее свои секстанты. Мы фокусировали одну трубу на звезду, другую на горизонт, подставляли зеркало, чтобы свести изображения в одну точку, и фиксировали секстанты. Затем начиналась борьба за хронометр. Итак, два раза в день — на рассвете и на закате — я был занят интересным делом. Мы могли целый день смотреть на море и всю ночь любоваться звездами. Но, чтобы управлять судном, надо было соединить небеса и землю воедино. На борту имелись и другие, гораздо более сложные приборы для измерения направления течений, скорости вращения гребного винта и силы «приливной волны». С их помощью тоже можно было определить наше местонахождение, хотя и не так точно. Эти приборы обычно использовались в пасмурные дни. Но они имели один недостаток: если пользоваться ими каждый день, ошибки в показаниях наслаиваются, и результат становится все более и более неточным. Чтобы получить точные результаты, мы должны были найти ось между фиксированными точками земли и неба.
Есть одно слово, которое ассоциируется у меня с навигацией по звездам. Ориент (восток), ориентация или модный спорт — спортивное ориентирование. Но началось все с «ориента», востока. Ориентироваться значило находить восток. Корнями слово уходит в древние религиозные обряды.
По требованиям иудаизма и раннего христианства церкви и синагоги должны были стоять лицом на восток — к Иерусалиму. Это был единственный приемлемый ориентир для верующих. Обычай пошел от царя Соломона — тот молился на освящении храма и просил Бога, чтобы Он слышал всякий призыв о помощи, обращенный к иерусалимскому храму. Позже появились синкретические религии, объединившие иудаизм с солнцепоклонничеством. Благодаря им молитвенное положение лицом на восток закрепилось. Иисус отверг мысль о том, что место молитвы может как–то повлиять на Бога (припомните Его разговор с самаритянкой в Ин. 4). Но традиция сохранилась и живет по сей день.
Эта традиция обладает определенным символическим значением и навевает воспоминания о принципах навигации по звездам, которые я некогда изучал. Ноги твердо стоят на земле, в то время как взгляд ищет духовного руководства. Нужно, чтобы было отведено определенное время дня, когда я могу искать «свой восток», соединяя вместе земное и небесное. Посреди шума и суеты материального мира мне нужно найти спокойное место, где можно слушать тихий, нежный голос, рассказывающий, как жить.