Ослабев, Лика присела на траву.
— Но… Но ведь ты можешь погибнуть! — взмолилась она. — Ты же… Ты же не приспособлен к земной радиации!
— Да, у меня осталось очень мало времени, — присаживаясь рядом с ней, Михаил погладил ее по влажной щеке.
Лика внимательно вглядывалась в знакомые черты неизвестного создания.
— Но почему именно в облике Тома? — наконец спросила она.
— Потому что ты любила его, — ответил «архангел», спокойно смотря на человека.
Лика вдруг разрыдалась, прикрыв лицо руками:
— Я сплю?
— Нет, ты не спишь, — Михаил обнял женщину и прижал к своей груди.
Она плакала так безутешно, уткнувшись лицом в обнаженное плечо «архангела». Наконец она успокоилась и, шмыгая носом и размазывая слезы по лицу, внимательно посмотрела на Михаила.
— Почему ты плачешь? — удивился он.
— Это от радости, — поспешила ответить она. — Мне так хотелось, чтобы Том был со мной. Извини, Михаил, это всего лишь слезы радости и умиления… Ты говорил, что имена не имеют значения для Вселенной…
— Так и есть.
— Тогда почему тебя зовут Аар Ми, а не Михаил? Почему и других Создателей зовут Ра Фа, Ара, Ииз Раа?
— Эти имена нам дали первые древние люди. Они первыми начали нас различать.
— Не бойся показать мне свою истинную природу. Я не испугаюсь, правда! Я приму тебя таким, каков ты есть.
— Я знаю. Но ты не ощутишь счастья физической близости, которая очень важна для тебя, и которую ты могла бы испытать с человеком. Я люблю тебя, поэтому хочу, чтобы ты испытала радость от близости именно с подобным тебе, а не с бесформенным плазменным облаком, прикосновения которого ты не почувствуешь.
— Ты спас меня, потому что любишь?
Михаил погладил ее по щеке, убирая со лба перекинутый ветром локон.
— Потому что и ты любишь меня больше, чем кого-либо.
Лика опустила голову.
Михаил приподнял ее подбородок и внимательно посмотрел в глаза:
— В своих мыслях ты всегда держала меня рядом и ни на секунду не забывала обо мне.
— Но… ты любишь меня как человек или как Создатель?
— Я Создатель, полупрозрачная плазменная субстанция, и могу любить только как Создатель. Даже как человек я могу видеть тебя всего лишь несколько часов, а потом я уже вижу только твою энергию и ничего больше.
Лика несмело дотронулась рукой до его губ, погладила по голове, погрузив ладонь в густые темные волосы. Она еще не верила в то, что с ней проиходило. Надеялась, что это сон.
— И ты сейчас не чувствуешь моих прикосновений?
— Телесно — почти нет. Но я вижу, как трепещет твое сердце от нежности и восторга. Я ощущаю мощный поток любви от тебя ко мне. Он движется ровно, с еле уловимым волнообразным дыханием. От тебя исходит свет, который сама ты не способна увидеть. Твои мысли спокойно перетекают с места на место и обволакивают твое энергополе, которое становится все более широким, глубоким, густым и плотным. Поэтому я чувствую тебя по-своему, как и ты по-своему чувствуешь меня.
— Но я тоже ощущаю биение твоего сердца, — она коснулась его груди. — Я тоже вижу твою любовь ко мне. Через блеск твоих глаз, через их внимательное, всепоглощающее желание слиться воедино. Я чувствую тепло, идущее от твоего поля. И чувствую, что ты любишь меня душой, вечной душой…
— И всегда буду любить.
— Я тоже буду любить тебя. И не только как Создателя и праотца, благодаря которому осталась живой и не превратилась в одухотворенный кусочек энергии, которому суждено вечно путешествовать из одной галактики в другую. Но буду любить и как человека, как Друга человека.
Михаил улыбнулся, продолжая сидеть напротив Лики.
107
Из космоса за ними наблюдали Владыки Совета, плазменные сгустки Создателей.
«Похоже, Аар Ми задумал продолжить эксперимент с человеком», — заметил Ииз Раа, наблюдая в сочной зелени травы переплетение обнаженных тел земной женщины и Создателя.
«Энергетический баланс этой особи весьма близок к энергетическому заряду первичной плазмы ее Создателя Аар Ми», — добавила Ра Фа.
«Да, теперь она представитель более тонкой расы. Однако не тождественна Создателям», — настаивал Аар До.
«Нет, не тождественна. Но только пока…», — согласился Раа Ру.
108
Внизу светило солнце, легкий ветер шелестел листвой деревьев, играл с травой и цветами, раздувал в стороны длинные пряди женщины, лежавшей на груди того, кто ради нее стал на короткое время человеком. Обнявшись, они лежали в траве и беседовали.