День прошел, как всегда, замечательно. Вера ее учила, как выгибать руки, как правильно ставить ноги, ногами она выделывала прямо чудеса — на одной стоит, а другую возьмет двумя руками и вытягивает прямо вверх, аж за ухо, а сама в это время телевизор смотрит или книжку читает. Замечательно это у нее выходило, но Ксения не завидовала, у каждого в жизни должен быть свой интерес, у Верки — танцы, а у нее, у Ксении, что? Она еще не придумала, она большое значение придавала случаю, и хотелось ей встретить какого-нибудь удивительного человека, вроде Веркиного Владимира Афанасьевича, и чтобы он сразу в нее влюбился, а дальше уж как получится, — могла бы она и за границу уехать, если бы было с кем, могла бы и учиться, если б надо было, могла бы и в искусстве в высший свет войти, потому что хотя Верка и намекала, что у нее внешние данные не те, но зато уж актерских данных у нее никто не отнимет. Кто из девчонок может так соврать, как она? И не запутаться и не сбиться, потому что она как бы и не врет вовсе, а входит в роль и сама уже во все верит и переживает, как по-настоящему. Что же это, если не актерский талант? Вот то-то и оно. Но только пользы с этого пока никакой нет. Кто ее возьмет в искусство без связей? Уж настолько-то она в жизни разбиралась.
Пора было выкатываться от Верки, опять сидеть на скамейке, пока она не выйдет гулять. Это хорошо, что лето, а как бы зимой? Нет, без своего угла тоже не жизнь. Разве это справедливо, что у стариков, которым жизнь уже безразлична, все есть, а молодежи надо мучиться в нищете? Нет, если бы что-нибудь зависело от нее, совсем бы не так она все устроила, совсем по-другому…
Потом они отправились с Веркой в ЦПКиО. Верка была такая разодетая, что Ксения даже покраснела от досады, а Верка достала из сумочки нитку красных бус и с ухмылкой протянула Ксении:
— На, надень. Да не бойся, они не Клавдины, это мне девчонка одна дала поносить.
И они отправились гулять по дорожкам, чинно, под ручку, нюхали рассаженные на клумбах цветы, шептались, хихикали, присаживались на лавочки, если рядом была интересная молодежь. Но что-то не везло им сегодня, никто не заговаривал с ними, никто ими не интересовался. На эстраде играл какой-то старомодный оркестр, и сидели перед ним одни сморчки в панамочках, и дождь начал накрапывать некстати. Ксения не прочь была с горя покататься на аттракционах, но Верка пожалела денег, она копила на сапоги. И разговор, который давно собиралась завести с нею Ксения, тоже не ладился, а так важно ей было узнать, как все было у Верки с Владимиром Афанасьевичем, это Ксении не из любопытства нужно было, а для жизненного опыта. Но Верка этой темы почему-то избегала, то ли наврала все, то ли у них что-то там вышло не так. Все больше сомневалась Ксения, да есть ли он на самом деле, этот Владимир Афанасьевич, и если есть, то правда ли, что он за границей? А может быть, он просто бросил Верку и надеяться на него в будущем — чистая глупость?