Ой-ой. Кости не использовал полное имя Фабиана, если только не бывал взбешён, и существовало всего несколько правил, установленных нами, когда мы согласились позволить Фабиану жить с нами. Войдя в гостиную, я увидела, какое из них Фабиан нарушил.
- Э-э, привет, - произнёс дух женщины, парящий рядом с Фабианом. На ней было тёмное, скорее даже бесформенное платье, делавшее всё возможное, чтобы скрыть то, что должно было быть фигуркой Мэрилин Монро, когда она была жива, а строгий хвостик лишь подчёркивал, каким естественно красивым было её лицо.
Кости не казался впечатлённым милым личиком нового призрака. Он продолжал смотреть на Фабиана давящим взглядом, вызывающе выгнув тёмные брови. Фабиан знал, что только ему и моему дяде было позволено находиться в нашем доме. В конце концов, нам пришлось установить кое-какие основные правила для защиты нашей частной жизни. В противном случае, призраки следовали бы за нами из комнаты в комнату, даже сопровождали бы в душ или пускались бы в поток комментариев о нашей активности в кровати. Все эти путешествия сквозь стены заставили большинство призраков позабыть, что представляет собой надлежащее и ненадлежащее поведение.
- Я могу объяснить, - начал Фабиан, бросив на меня долгий умоляющий взгляд через плечо Кости.
- Позволь мне, - ответила женщина с акцентом, похожим на немецкий. - Во-первых, позвольте мне представиться. Меня зовут Элизабет.
Говоря это, она присела в реверансе сначала перед Кости, а затем и передо мной. Её голос был ровным, несмотря на очевидное волнение.
Некоторая часть напряжённости оставила плечи Кости, когда он поклонился в ответ, отставив ногу на манер, вышедший из моды за несколько веков до моего рождения.
- Кости, - ответил он, выпрямляясь. - Приятно познакомиться.
Я спрятала улыбку. Кости, может, и способен пренебречь протянутой рукой Мэдигана, не задумываясь, но к женщинам он всегда питал слабость. Я ответила Элизабет улыбкой и приветственным кивком, назвав своё имя. Ну, реверансы не относились к тому, что я когда-либо делала раньше, но я бы охотно научилась только для того, чтобы посмотреть, как Кости снова делает этот изысканный поклон. Он каким-то образом умудрился заставить даже такой формальный жест выглядеть сексуально.
- Фабиан не считал разумным открывать моё присутствие другим, - продолжила Элизабет, выдёргивая моё внимание из размышлений. – Именно поэтому он попросил меня подождать вашего возвращения внутри.
По большей части она обращалась ко мне, хотя её взгляд несколько раз метался к Кости в лёгком испуге. Думаю, слух о том, что Кости несколько не в восторге от моей новой популярности среди не-совсем-живых, разошёлся.
- Почему это так важно, чтобы другие не узнали, что ты здесь? – подумала я вслух.
Конечно, некоторые привидения могут пожаловаться, что Элизабет находится внутри, тогда как им был дан строгий приказ не пересекать стены дома, но ведь не каждый день Фабиан завлекал с собой в дом горячую штучку…
- Многие из моего рода считают меня изгоем. – Эти слова прошептали так тихо, что я не была уверена, что слышала их.
- Изгоем? - повторила я. Я даже не знала, что призраки бывают изгоями.
Господи, выглядит так, будто ни одна группа созданий не может нормально уживаться, и совсем не важно, по какую сторону почвы они находятся. - Почему?
Элизабет расправила плечи, встречая мой взгляд.
- Потому что я пытаюсь убить другого призрака.
Обе мои брови скакнули вверх, а дюжина вопросов в голову. Кости тихонько присвистнул, прежде чем повернуться, чтобы выдать мне маленькую, измученную улыбку.
- Можно устроиться поудобнее, чтобы выслушать остальное, так почему бы нам не присесть?
Фабиан кивнул в сторону занавешенного окна.
- Может, для начала тебе устроить больше конфиденциальности, Кэт?
Точно. Остальные призраки могут и не видеть нашу новую загадочную посетительницу, но, паря лишком близко к дому, могут случайно подслушать остальной наш с Элизабет разговор. Я вздохнула.
- Подождите здесь. Я сейчас вернусь.
Вежливо настояв на том, чтобы все прозрачные персоны освободили территорию на следующий час, я вернулась в гостиную. Кости сидел на диване с наполовину пустым стаканом виски в руке. Вампиры были одними из немногих, кто мог честно утверждать, что пьют ради вкуса, так как алкоголь оказывал на нас нулевое воздействие.
Фабиан и Элизабет парили в сидячем положении над диваном напротив Кости. Я села рядом с мужем, подобрав под себя ноги скорее ради тепла, чем комфорта.
Предрассветные часы в начале осени на этих высотах приносили более холодную температуру. Если бы я не надеялась в ближайшее время оказаться в кровати, я бы развела огонь. К счастью для меня, Хелсинг принял мою сидячую позу за намёк на возможность спрыгнуть со своего оконного выступа на диван рядом со мной. Его мохнатое тело походило на мини-печь, когда он устроился на моих ногах.
- Итак, - сказала я, растягивая это слово, несколько раз почесав Хельсинга за ушами, - как вы двое познакомились?
- Мы встретились с ним в Новом Орлеане несколько десятилетий назад, - пробормотала Элизабет.
- Июнь тысяча девятьсот тридцать пятого, - подсказал Фабиан, прежде чем самодовольно пригладить бакенбарды. - Я помню, потому что, хмм, в том году было необычайно жарко.
Мне чуть ли не пришлось закусывать щёку изнутри, чтобы удержаться от смеха. Фабиан был влюблён в прекрасного духа! Его хромое объяснение тому, что он помнил точный месяц и год их встречи, хотя призраки и не чувствуют температуру, было увенчано волооким взглядом, который он метнул в её сторону прежде чем обуздать черты своего лица, вернув их к фальшивому спокойствию.
Да, получалось неумело.
- Ладно, вы двое долгое время были друзьями, но ты явно здесь не просто для дружеского визита, так что привело тебя, Элизабет?
Я предполагала, что это было связано с духом, которого она хотела убить, но если так, ей тотально не повезло. Во-первых, я не наёмная убийца всех видов существ, а Кости уже давно вышел из этого бизнеса. Во-вторых, я даже не могла помочь собственному дяде найти путь на другую сторону. Так что укокошить призрака было далеко за пределами моих способностей, даже если у меня возникнет внезапное желание призракоуничтожения.
Она сложила руки на коленях, скручивая пальцы.
- Ещё в тысяча четыреста восемьдесят девятом в возрасте двадцати семи лет я была сожжена на костре за колдовство, - мягко начала она.
Хоть это и произошло больше половины тысячелетия назад, я вздрогнула. Я обгорала раньше, и оба раза были мучительным переживанием.
- Мне очень жаль, - искренне сказала я.
Элизабет кивнула, не отрывая взгляд от собственных рук.
- Я не ведьма, - добавила она, будто это вносило какое-то различие в страшную природу её экзекуции. - Я была акушеркой, не согласившейся с местным судьёй, когда он обвинил мать в сознательном удушении собственного ребёнка пуповиной. Дурак ничего не знал о часто случающихся осложнениях при родах, и я так ему и сказала. Вскоре после этого он послал за Генрихом Крамером.
- И кем он был?
- Ублюдком, - ответил Кости, прежде чем у Элизабет появился шанс ответить самой. - Он написал Malleus Maleficarum, Молот Ведьм, книгу, ответственную за несколько веков охоты на ведьм. По словам Крамера, если ты в юбке, то как не быть ведьмой?!
Так что Элизабет была убита одержимым фанатиком с тяжёлым случаем женоненавистничества. Я знала, каково быть выделенной фанатиком, и от этого я почувствовала к ней ещё больше симпатии.
- Мне очень жаль, - сказала я на этот раз с ещё большей искренностью. - Однако Крамер поплатился за это. Надеюсь, это было долго и болезненно.
- Это не так, - сказала она обрамлённым горечью тоном. - Он упал с лошади и мгновенно сломал себе шею, вместо того, чтобы быть растоптанным и оставленным страдать.
- Несправедливо, - согласилась я, думая, что, по крайней мере, в аду Крамеру дали вкусить его собственной пламенной медицины.