«Где же он?!» — вылетая из мастерской, спрашивала себя девушка. В коридоре она столкнулась с Чаяной, но той принц тоже не попадался на глаза.
— Шарм уже в замке! — крикнула девушка вслед убегающей целительнице. Пантидера досадливо рыкнула. По плану она должна была вывести Вальдера из замка до того, как Шармит появится на месте действий.
«Да где его черти носят?!» — Рысь, перепрыгивая по четыре-пять ступеней, стремительно преодолевала лестницу. Когда разведчица пробегала мимо разветвления коридоров, ее кто-то больно схватил за хвост, потянул за него и до боли знакомовцепился в загривок.
— Где ты шляешься? — злобно зашептал ей на ухо узнаваемый бархатистый баритон. — Сколько тебя можно ждать?
Двуликая, пытаясь скрыть радость и облегчение, обернулась к мужчине и угрожающе щелкнула зубами. У неё тоже имелись к нему претензии.
Она вырвалась из крепкой хватки и сменила ипостась на человеческую. Не успела она сказать хотя бы слово, как ее стиснули в медвежьих объятиях.
— Думаешь, я поверил бы в то, что ты могла позволить себе так долго болеть? — Горячий шепот обжег ухо, кости затрещали под сильными руками. Если Пантидере и было больно, то виду она не подала. Объяснять сейчас что-либо абсолютно не было времени.
— Надо уходить, — спокойно напомнила она, легко разамкнув кольцо объятий. — Дома поговорим.
Как Пантидера ни старалась, незаметно покинуть замок не удалось. Его вообще покинуть не удалось. Несмотря на активно работающих разведчиков количество стражников не сокращалась. Вальдера приходилось прятать по всем углам и закоулкам, что самого мужчину очень раздражало. Вскоре ему окончательно надоело прятаться за женской спиной, и в ход пошли боевые заклинания. Ни о какой конспирации уже не могло быть и речи.
«Если кто-то из дворцовых останется в живых, то могут пойти слухи о том, что именно Вальдер является зачинщиком бунта», — отстраненно подумала некромантка, работая холодным оружием, хотя мысли, пробегающие в голове, уже не вызывали никаких эмоций. На нее напала апатия. Наверное, именно поэтому целительница и не любила принимать участие в сражениях и поединках.
— Раз нам уже не выбраться из замка, — в упоении закричал маг своей напарнице, — давай поприсутствуем на главном мероприятии!
Пантидера и ничего не ответила, и начала отступать к Вальдеру. Задним ходом они добрались до лестницы и стали прокладывать себе путь к тронному залу.
Шарм прибыл замок за час до рассвета, как задумывалось. Разведчики отвлекли стражу, благодаря чему удалось захватить ворота, а вместе с ними и преимущество. Все шло по плану — так думал начальник разведки, пока ему не донесли:
— Пантидера еще в замке, — сообщила Чаяна. — Она не может найти принца.
У Шармита на лице заходили желваки. Несмотря на спокойный нрав его сестра была готова неотступно защищать этого бастарда. А сын покойного короля Алисьена, на самом деле, крепко недолюбливал Вальдера. И дело было не только в том, что его отец лишил их родителей и счастливого полноценного детства, но и в том, что юноша ревновал сестру к этому полуэльфу, но сказать об этом сестре он не мог, хотя и предполагал, что Пантидера догадывается о его чувствах.
И теперь, когда своим исчезновением Вальдер подставил свою напарницу, его неприязнь превратилась в ненависть.
— Передай Пантидере… — обратился он к подопечной и замолк.
Чаяна тронула его плечо, привлекая внимания, и понимающе улыбнулась, затем скрылась в толпе сражающихся.
Шарм улыбнулся. Вызвав в памяти план здания, он отправился в тронный зал. Однако быстро добраться до него ему не удалось — его задержала очередная группа стражников.
«Да откуда они берутся?» — задавался вопросом мужчина, но за меч схватился с удовольствием. Хотелось выплеснуть накопившееся раздражение.
Увлекшись битвой, он потерял счет времени, и опомнился, когда вместо вражеского двуликого увидел сестру. В последний момент Шармит успел скорректировать траекторию меча, чтобы не ранить Пантидеру. На мановение он почувствовал облегчение, которое испарилось стоило ему услышать язвительное:
— А мне казалось, мы опаздываем, а кое-кто ещё даже короля не нашёл.
Шарм вскинул голову и досадливо скрипнул зубами, когда понял, что бастард выше его на целых пол головы.