Но все-таки я врезала со всей силы.
Шаг решительный
Когда-то меня предупреждали, что в нашей работе крупные неприятности исходят не только от тараканов, крыс или людей, потерявших разум.
Сейчас увидеть бы выдававших такие предупреждения. Расспросить бы их подробней — а что, если неприятности вовсе не от того, чему ты учился и с чем имел дело?
Или не у них спрашивать? Может, задать пару вопросов отлетевшей к земляной стене Сатс? Или самой у себя спросить — что это я творю?
Что? Мне? Делать?
Я — в тесном подземелье. Сюда меня завела моя же уверенность, будто я знаю, куда иду. За спиной — толстые прутья. В руке звенит. Невдалеке — мой Мастер.
Хоть бы она хныкала!
— Сатс.
Молчит.
Я прищуриваюсь и вижу — она сидит на полу, прижимает к левой щеке обе ладони, от возмущения ее глаза сверкают. Хоть бы она вскочила сейчас и ударила меня.
Ну! Не дави в себе обиду! Ответь! Так будет честнее, чем мне пробовать извиниться.
Сверху стучат шаги, все громче и громче. Сатс на них не реагирует, по-прежнему сопит, молчит и сияет взглядом.
Зрение мое расслабляется. Снова темно. В руке больше не звенит.
— Ты! — бросает мне в спину пришедший стражник. — Пошевеливайся.
Поворачиваюсь. Это — тот, у которого щит залатан холстом.
Больших трудов стоит разлепить губы:
— Нас двое.
— Вождь сказал, только одну, главную. Тебя. Поторопись, он в большом гневе.
«Вождь, значит».
— Да, я на его месте тоже бы расстроилась, — выдавливаю я, заставляю себя разжать челюсти и говорю громче и четче: — Сатс, слышишь меня?
Молчит.
— Я скоро сама вернусь или добьюсь, чтобы тебя привели наверх.
— Ладно, — доносится тихое.
Жду, когда она начнет: «Но я все равно не пойду…». Однако она не продолжает. Видать, я врезала ей изрядно и что-то у нее в голове сместилось. Значит, потом она, если не станет мне помогать, хотя бы не будет мешать…
Мы поднимаемся. В редких светильниках трепещут огни, вокруг прыгают тени, и кажется, что стены дрожат. Воздух понемногу свежеет, но я этой свежести не радуюсь: не на праздник иду, не одарят и отдохнуть не дадут.
Двери, ведущие в зал, где меня недавно допрашивали старики, мы проходим не останавливаясь. Нам выше. Вскоре ступеньки начинают подло шататься под ногами, хотя я меньше и легче всех виденных здесь стражников. Этот, со щитом, топает следом. Ругается неразборчиво, оступается через раз. Мне приходится его ждать, пока он на цыпочках пролезет по балке у стены — да, дыра! неожиданно?
Последние два десятка ступеней даже я еле тащусь. На каждом шагу можно свалиться с непрочной лестницы в черноту. На самом верху лестницы двух ступеней нет вообще — рыхлый провал пересекает хлипкая досточка. Я перехожу по ней и останавливаюсь перед высокими притворенными дверями. За спиной стража моя гулко бубнит что-то насчет «покрепче» и крадучись спускается обратно.
Они тут что, ничего не чинят? Или в верхнюю часть башни так редко кто-то заходит, что не видят смысла поддерживать в рабочем состоянии лестницу?
Толкаю неподатливую дверь, переступаю порог — и передо мной комната столь скверного вида, что вспоминается далекое неживое болото и думается, что изнутри оно выглядит так же.
Стены и потолок облеплены не то тряпками, не то мочалами — серо-зеленые лохмотья повсюду. Только черный пол, отполированный до вида монолитной каменной плиты, свободен от этой отвратительной заразы. Из четырех крепких подставок, высотой мне по плечо, торчат пучки небольших факелов. Не дымят, но чем-то веет от них, я бы сказала, нездоровым.
Вдыхаю носом воздух — ничего себе! это лишайник! все лишайник! развели зачем-то по стенам, еще и жгут.
А тянет, а пахнет…
Сладковато и гниловато. На редкость неприятно, к воображению даже не подпустишь, не то что к носу. Нигде такого запаха пока не чуяла. А ведь наверняка не зря здесь все собрано именно так — поросль, источающая запах неясного мне назначения, и вождь местных, управляющий с высоты этой башни…
Вождь. Рядом с ним теряются все остальные собравшиеся. Кого мне рассматривать? Почтенных Тара и Борка? Они неинтересны даже плясками, которые они наверняка исполнили, пока перебирались над провалом по досточке. Двух стражников, лениво закрывших двери за моей спиной? Ничего отличительного ни в одном.