Александр Сурков
По особо важным телам…
Благодарности
Наталья Жигун, Андрей Серветник, Вячеслав Нестеров, Тарас Обоиста, Назим Назимок, Александр Коольвах, Игорь Силивра, роман Костенко — за то что остались редакторами и критиками, не превратившись в простых читателей.
Максим Цыганок — за медицинские консультации по травмам позвоночника и специфике ранения прокурора.
Идти по трупам (телам, головам), англ. walked over his grandmother's grave — ради достижения своих целей игнорировать любые моральные запреты, не щадить человеческих жизней.
Моложавый прокурорский за столом, механическим голосом читающий текст по бумажке. Два спецназовца за спиной. Их старший, с рукой у клапана набедренной кобуры. Шульге казалось, что все происходящее с ним сейчас — нелепый тревожный сон.
— Велецкий Сергей Богданович, украинец, родился 9 ноября 1985 года, город Кропивницкий, зарегистрирован по адресу Киев, улица Теремковская …, вам объявляется подозрение по статье 115 Уголовного кодекса Украины, часть вторая, пункты 5, 6, 11 и 12, а именно «Умышленное убийство офицера Главного Управления Разведки Министерства Обороны Украины полковника Лесникова, совершенное 6 ноября прошлого года и содеянное способом, опасным для многих лиц, по корыстным мотивам, на заказ, по предварительному сговору с группой лиц». Ввиду особой тяжести совершенного преступления принято решение удерживать вас под стражей до тех пор, пока суд не изберет меру пресечения. Вы понимаете суть подозрения?
Шульга молчит, разглядывая портрет у прокурорского за спиной. Картина нетипичная для таких мест — какой-то аляповатый кубизм…
— Ладно! — выдержав паузу, говорит прокурорский. — Не желаете говорить? Подписывать, я так понял, тоже ничего не станете? Но это не важно. Уведите! — говорит он охране. — И, Велецкий, не вздумайте делать глупостей. Конвою дана команда в случае попытки к бегству, с учетом вашей особой опасности, сразу же открывать огонь. Они это сделают, можете мне поверить…
1. Зачет с оценкой
— Руки, — негромко говорит конвоир. — Руки назад!
Шульга встает, осторожно, чтобы не спровоцировать. Глядя исподлобья на заморыша прокурорского, медленно сводит за спиной кисти. Запястья пережимают модные пластиковые браслеты. А вот это уже получше, избавляться от таких учили на спец занятиях…
Медленно разворачиваясь, он привычно оценивает возможности для ухода. В комнате четверо. Прокурорский хлюпик не в счет, но вот три опытных эсбеушника, напряженных и при оружии — это уже серьезно. Он, конечно, кое-что умеет, но отнюдь не голливудский герой «одним прикрылся — остальных расстрелял». В кино то тело, которым прикрываешься, ведет себя как безвольная кукла, а в жизни хрен его удержишь вообще, потому что изо всех сил вырывается. К тому же неизвестна конфигурация здания, да и за дверью может ждать целое отделение. Стало быть, отбой. А вот проходя по коридорам, вполне можно рискнуть…
Но едва зародившийся план рушится на корню.
— Вибач, наказ! — говорит эсбеушник, после чего на голову Шульге опускается глухой черный мешок. Мать твою, миротворцы. Наблатыкались у НАТОвцев в задержаниях, чего доброго, начнут и водой пытать…
Связанного и ослепленного, его еще раз обыскивают, на сей раз более тщательно. Ну что ж, пусть практикуются… Нет на нем ни маяков, ни припрятанных лазерных пистолетов. А то, что есть, хрен нащупают. Звук открываемой двери. Держат под локоть, ведут наружу.
Плотная ткань мешка глушит звуки, не дает нормально ориентироваться в пространстве. Единственный источник информации — соприкасающиеся с полом подошвы. Которые подсказывают, что скользкий коридорный линолеум сменился на шершавый асфальт. Они во дворе, чего и следовало ожидать…
Конвоиры с кем-то переговариваются.
— Що, все добре, хлопці?
— Так, скінчили!
— Швидко!
— Як є…
— То давай його сюди, бо вже часу нема!
Шульгу подталкивают вперед, принимают сверху. Под ногами ребристые металлические ступеньки. Стало быть, не зря поутру во дворе прокуратуры стоял автозак…
Три шага внутри кабины. Тесный арестантский отсек. Ткань мешка приглушает лязг запираемой двери. Гудит зуммер внутренней связи — кто-то из принявших его конвоиров нажимает на кнопку. Машина трогает и, чуть раскачиваясь, выползает на улицу.
Шульга упирает ноги в металл, откидывается спиной так, чтобы максимально расслабить стянутые пластиком руки. Конвоиры молчат как рыбы, не давая информации к размышлению. Остается лишь ждать, по ходу дела анализируя те крохи информации, которые он имеет.