— Ну, может быть, ты расскажешь, что там после посадки произошло? А то херня какая-то происходит.
— Да я тоже понял сразу, что там херня. Мы в Мироновском по своим задачам работали, возвращались, везли из серой зоны на Крам… ну, неважно кого везли. Доставили, сдали к вечеру. Уже собирались выдвигаться сюда, как мне комендант звонит. Типа, получили запрос от «кукурузника» на вынужденную посадку, просят усилить, боятся теракта — бо борт российский. Ну мы что, выехали на полосу, встретили. Тут какая-то группа СБУ подгребла. Раненых скорая увезла, а нам сказали, что всем спасибо и все свободны. Это ж их парафия, мне баба с возу — кобыла в курсе. Скомандовал отбой, но тут вижу, как из кабины выходит Иван! Он на своей этажерке моих трехсотых из-под Изварино эвакуировал, когда нас с Раши градами, как зайцев, утюжили… Обнялись, я спрашиваю у их майора, куда вы летчиков? Тот говорит, заберем в городскую управу личности устанавливать. Я говорю, что личности уже установлены, и они мои гости. Майор попробовал уголовным кодексом быковать. Я, конечно, уперся…
— Понятно. Разведчики если сказали, что «не брали», значит не отдадут…
— Ну, так! У меня двадцать пять бойцов, все с боевым опытом, два бетера и полный боекомплект. Слово за слово, пацаны ощетинились. Приступили вежливо убеждать.
— Убедили, я так понял…
— Доброе слово еще не такое делает. Правда эти эсбеушники с какого-то момента сами обломались. Запрыгали вокруг самолета, как в жопу клюнутые, а про нас и летунов, типа, вообще забыли. Ну, я пацанов на броню и домой…
— Чьи они были, не выяснил?
— Харьковские кажись, но не уверен…
— Точно говорили про горотдел?
— Я провалами памяти не страдаю…
Ричер переварил информацию. В лапах у неустановленных пока спецназеров к этому времени остались только Шульга и Овощ. Логично, что их, на ночь глядя, загребли в горотдел. На аэродроме все-таки хозяева не они, а военные. После того как Варяг и его разведка отжали летчиков, вполне резонно было перебраться на свою территорию.
Что же, значит нужно теребить горотдел СБУ… Но туда, в четыре утра, на ато-шных понтах не прорвешься, нужна помощь начальства… Ричер вызвал крайний набранный номер.
— Летчиков нашли… Целы, отдыхают… Информация подтвердилась. Шульга и груз, судя по всему, в СБУ Краматорска. Мы сейчас туда едем… Понял… Жду звонка.
Начальство мудро распорядилось не дергаться до утра. Ночью все, кто не спит, взвинченные, зачем ломиться буром? Проснутся большие начальники, созвонятся, все перетрут и между собой уладят. Стало быть, будем тоже определяться на отдых…
— Комната свободная есть? — спросил он Варяга.
— Вас сколько?
— Трое.
— Найдем… Сейчас дам ключи.
Варяг возвратился в номер, оставив приоткрытую дверь. В проеме просматривалась кровать на которой сидела, в чем мать родила, пышная русоволосая девица с бюстом, глядя на который знаменитая порнозвезда Чичоллина получила бы от зависти разрыв желчного пузыря. Сладко потянувшись, боевая подруга комвзвода стала натягивать прямо на голое тело форменный китель…
Варяг возвратился, протянул Ричеру ключ с пластиковой биркой.
— Двести одиннадцатый. Второй этаж, направо по коридору. Там четыре кровати. Будете выезжать — меня свистнешь. Летчиков если что куда?
— Пусть пока у вас будут. Без меня никому их не отдавай.
— Принял.
Ричер сходил, забрал Ласку с Шаманом. Комната оказалась изрядно убитой и без постельного белья. Но они устали настолько, что рухнули прямо на грязные матрацы не раздеваясь.
Действительно, право руководство, утро вечера мудреней. Все, что могло случиться — уже случилось. Да и что может произойти за три-четыре часа, которые остались до начала нового дня?
Где-то за Харьковым Таращенко наглухо задремал. Точнее не задремал, а натурально заснул, да так крепко, что прозевал заезд в зону АТО. Во сне он не ответил на звонок шефа и остался в клубе «Лак». Вместе с новым знакомым спустился по высоким гулким ступеням в даркрум, которого в этом респектабельном гей-клубе не было отродясь. Там, в густом мраке, среди стонущих-шелестящих звуков и микса из острых будоражащих запахов, он позволил себя раздеть и … очнулся от энергичных толчков Барыгина.
— Приехали, просыпайся!
Таращенко с трудом возвратился в правоохранительную реальность. Потянулся и огляделся. Нет, конечно, он не рассчитывал увидеть за окном остовы сгоревших автомобилей, выщербленные обстрелами здания и толпы вооруженных людей. Но все же «АТО», где он раньше не был ни разу, представлялось ему чем-то иным. В реальности они ехали по улицам чистого, зеленого и вполне мирного города, ничем не отличающегося от любого другого в украинской провинции. С одной стороны это как-то разочаровывало, с другой обнадеживало. Ведь не на отдых сюда примчались…