— Прекрасная принцесса! — обратился я, — вы обронили на балу у князя этот милый наушник прошлой ночью!
— По-моему, уважаемый, — Лана снисходительно посмотрела на мои погоны: — поручик! Вы ошибаетесь! Я не была на балу у князя! Вы меня с кем то перепутали!
— Может, примерите!? Я уверен это были вы! — когда Лана взяла у меня крохотный прибор, я не удержался и довольно добавил: — видишь, я сказки еще помню!
— Ну, хоть что то! — уважительно ответила принцесса и вытащила наушник: — да ну его! Голос какой то противный! Куда мне его деть!
— Да выкини нафиг! — проговорил я, обнимая гордую принцессу.
— И правда, может, кому на голову упадет! — девушка слегка размахнулась и выкинула крохотное микроустройство с высоты.
— Да какая разница, — махнул рукой я.
— Почему все сидят в своих квартирах безвылазно, когда можно выйти и погулять по улице, зайти в парк, подняться на смотровую площадку, — задумчиво спросила Лана. Она перевела взгляд на увлеченно уставившегося в экран молодого человека, который выдал нам наушники.
— Так он здесь каждый день, — пожал плечами я. — Каждый день он видит эту красоту. Приелось.
— А почему ему эти игры не приедаются?
— Потому что они постоянно меняются, совершенствуются, в них драйв и кураж, тем более в каждой игре может поучаствовать, — предположил я.
— Егор, странно это все, — проговорила Лана. — Столько есть всего прекрасного даже в мире после Войны, а люди все равно не хотят видеть. Ты смотрел фотографии прошлого? Видел как там красиво?
— В "Соционике"… — начал я.
— Опять эта "Соционика"! — отмахнулась Лана. — Нет в ней ничего настоящего. Это все "Империя" орет о том, что почти полностью повторяет реальную жизнь.
— Тебе "почти", не хватает?
— Нет, — покачала головой Лана. — Никакого почти. Мы живем в ненастоящем мире. Скажи, какую ты книгу последнюю прочитал?
— Не помню… — поморщился я.
— Никто не помнит, — хмыкнул принцесса и восторженно спросила у меня: — а давай каждый раз в разное место ходить? Сегодня купол, завтра парк. Давай?
— Давай, — прошептал я.
— А ты меня больше не отпустишь? — спросила она, глядя на слегка переливающийся первый слой Купола.
— Нет.
— Правда?
— Правда.
— Врешь, ты опять в свои игрушки играть будешь. Забудешь обо мне и все.
— Я лучше промолчу.
— Не смей молчать.
— Я когда молчу — умнее кажусь.
— Не факт.
— Ты вредина.
— А ты тормоз.
— Ничего я не тормоз. У моего киборга реакция на 100 процентов.
— Нет, ты неисправим! — она гневно развернулась, но в следующий миг я притянул ее к себе и поцеловал.
На смотровой площадке купола всегда кружит голову. Совсем чуть-чуть. Высоты не боюсь. Воздух на территории Новой Москвы везде одинаковый. Но голову мне все равно кружило, наверное, дело было не в высоте смотровой площадки, не мое физическое состояние, скорее всего меня расшатало от этой маленькой девочки с красивыми голубыми глазами, которые слегка насмешливо смотрели на меня. Уважаемый читатель, обращусь к тебе — я дурак. Самый настоящий, который не мог думать о чем то кроме игры, когда рядом все это время была Она. Я нежно поцеловал свою принцессу и прошептал:
— Прости.
— За что? — слегка отстранилась она.
— За… просто прости и все, — улыбнулся я.
— Ладно, кипятком не ошпарю, — промурлыкала Лана и еще сильней прижалась ко мне. Подняв голову, она смешно наморщила носик и недовольно проговорила: — так! Где моя экскурсия!? Расскажи мне что-нибудь красивое, доброе, ну хотя бы из твоего наушника.
— Хорошо, — я нажал на крохотную кнопку на наушнике и сразу услышал отчего то знакомый голос: — Мы рады, что вы нашли время посетить смотровую площадку нашего Купола. Мы назвали смотровую площадку "Воробьевы Горы". Эта площадка самое уникальное место во всем куполе — целых стопятьдесят метров отделяют вас от земли. Над вашей головой сейчас переливается первый слой КУПОЛА. Новая Москва — прекрасное место, защищенное от анархии и зла, царящие за периметром. Прямо сейчас вы стоите в центре трехмиллионного города, который один из десятков выстроенных убежищ по всему миру был создан за несколько лет до начала Третьей Мировой Войны. Благодаря великим предкам, которые смогли сохранить хотя бы часть от прежнего мира, вы можете лицезреть через купол развалины Старой Москвы — великого мегаполиса, жителей которого в считанные дни уничтожила страшная болезнь…. - я выключил запись и проговорил: — чушь там. Слишком пафосно, тебе не понравится.
— Тогда расскажи что-нибудь свое.
— Историю? Я же ничего не знаю, а если заикнусь про игру…
— А придумай свою историю про этот купол? Как будто ничего не знаешь о нем. Прямо сейчас.
— Хорошо, — я на миг призадумался. — То есть придумать самому легенду о куполе?
— Не переспрашивай, что бы выиграть время! — улыбнулась красавица.
— Существовали жители неба… — начал я.
— Какие еще жители неба? — сразу перебила Лана.
— Не перебивай, я придумываю легенду, — шикнул я. — Тысячи лет жители неба смотрели, как живут люди. День за днем они смотрели за каждым человеком, что бы понять суть человечества. Но каждый раз люди их удивляли и вели непредсказуемо. Тогда жители неба провели свой эксперимент — они обрушили с небес свои молнии и заставили людей попрятаться под куполы. Сидя каждый в своей консервной банке люди строили свои города, свои теории… в замкнутом пространстве их жизнь изменилась. А жители неба продолжали с интересом наблюдать.
— Грустная сказка, какая то безысходная что ли…
— Я только сейчас придумал. Просто тут на смотровой, мне почему то показалось, что там наверху кто то есть и смеется над нами, — пожал плечами я.
— Жалко, что купол сильно искажает изображение, — прошептала Лана. — Можно было бы вот так посмотреть, как они жили, у меня не было родителей, некому было рассказать просто так, по-домашнему что ли…
— Да, жалко, что только смутные образы видно, — кивнул я и повернулся ко все еще заворожено смотревшему матч смотрителю: — а почему нет никаких бинколей, почему на старый город посмотреть нельзя?
— Раньше стояли, но, во первых купол не полностью прозрачный и искажает изображение, а во вторых были случаи, людям плохо становилось, когда они видели монстров, которые по окраинам шарятся, — не отводя глаз ответил тот.
— А монстры там еще есть, не исчезли? — спросила Лана.
— Куда там! — отмахнулся тот. На самой вершине купола есть специальный корпус, на котором военные работают, смотрят, что бы твари ближе километра не приближались, палят иногда по ним, но так, больше для острастки. Все равно тупые твари защиту пробить не могут.
— Значит, там еще война, там еще дикие твари, из за которых мы не можем выйти отсюда, — проговорила она.
— Мои родители пропали из за них, — проговорил я. — Мой отец чинил защитное поле, его похитили. Потом исчезла мама. Никто так и не узнал, что с ней произошло.
— Тебе было трудно? Одному?
— Я тогда не совсем понял, как это, — уставившись в пустоту, ответил я, — что бы вот просто просыпаешься, а мамы и папы нет. Я иногда думаю, что мама ушла искать его.
— И оставила тебя? — подняла брови Лана. — Мама бы никогда так не сделала.
— И я на это надеюсь, — проговорил я.
— Меня, наверное, уволят, — прошептала после некоторой паузы Лана.
— Ничего страшного, меня тоже, — ответил я.