— Поговори со мной, — прошептал он, надеясь на её благосклонность и податливость. Она умела быть разумной, умела быть открытой, и Деймон знал это. Но с тех пор что-то в ней сильно изменилось, будто одну программу сменили на другую, настроив на медленное самоуничтожение. Его просьба прошла сквозь неё, растворившись в морском воздухе.
— Мне казалось, ты заметил, что я не склонна к разговорам.
— А мне казалось, ты поняла, что у меня карт-бланш.
Елена резко повернулась к нему и одарила презрительным взглядом, всё пытаясь понять, в каком же месте оступилась. Не хватило одной таблетки или ошибка зародилась еще давно, когда она впервые посмотрела ему в лицо? Однако тот пылкий пренебрежительный взгляд вдруг сменился растерянным; её губы приоткрылись в недоумении. В его взгляде она увидела озабоченность, сам он сидел напряженным, но, видимо, не замечал этого. Это выглядело абсурдным. Люди, никогда не умевшие проявлять эмоций, не могли научиться делать этого в один момент. Но Елена знала, что сегодня не было пьес и выступлений, а лучший актер театра вышел из своего амплуа циника и самонадеянного эгоиста. Он отложил сценарий в сторону, предлагая ей самое ценное — себя невооруженного. Взамен просил о том же, отложить оружие и быть на равных.
— Спроси меня еще раз, — тихо попросила Елена, обнимая свои подогнутые в колени ноги и прижимаясь к ним подбородком. — Скажи, о чем ты хочешь знать.
— Зачем ты поступила так с собой?
В этот момент Елена поняла, что весь тот проведенный год без него, она все равно была к нему привязана. Осыпая его проклятиями, крича о ненависти в границах своей лишенной нежности квартиры, все возвращалось к нему. Она дорожила им и дорожила его уходом, от каждого периода их отношений взяла понемногу, от «до» и «после». Какое-то время он был смыслом её жизни, центром вселенной, а затем ушел, разрушив выстроившийся мир, оставив груду камня и ничего больше. Так поступают люди, не способные на нежность и ласку. Тогда она поняла смысл той фразы, что всегда повторяла её мать — ничто не вечно.
— Стала тенью, так и не нашла смысл жизни. Все посерело, даже ночные огни перестали искриться, потеряв свое обаяние.
— В том и есть смысл жизни, чтобы всю жизнь его искать*. Ты ведь была одной самых счастливых и вдруг все угасло? Так не бывает, Елена.
— У меня даже не было человека, на плече у которого я бы могла просто поплакать, от нечего делать, Деймон. За год полнейшего одиночества во мне все оборвалось, огоньки потухли, а разжигать их некому было. Тишина ведь не друг, она не обнимет.
— Одиночества, — усмехнулся он, не веря ей. — Не помню и дня, чтобы ты пропустила без Кэролайн или той… как её, кстати? Бонни?
Елена грустно улыбнулась. Жизнь сыграла с ней в злую игру, подарила всё, а затем с такой же легкостью отобрала.
— Кэролайн вышла замуж и переехала в Колорадо, позвонив всего один раз и сказав, что расстается со всем, что её связывало с прошлой жизнью, захотела начать все заново, красиво. Долго извинялась и просила понять, пока я не сбросила трубку. А Бонни… Нашим связывающим звеном всегда была Кэролайн, поэтому как она ушла, Бонни исчезла точно также. Не было, оказывается, друзей, никогда не было…
— Прости, — произнес Деймон, опуская голову вниз. Он переборол свое желание подсесть к ней, боялся испортить её настрой на разговор и не хотел, чтобы она увидела то, что и так знала — жалость к себе. — Но это ведь не причина.
— Нет.
— Я всё еще настроен услышать.
— Деймон… — Елена покачала головой, чувствуя, как силы на этот разговор иссякают. — Всё началось давно, еще задолго до… нас с тобой, до того, как я стала хоть кем-то в жизни. Причин так много, а времени мало.
— Нет, время есть, у меня его достаточно. Я хочу помочь.
— Ты ничем не поможешь. Не поможешь, ведь я потеряла вкус к жизни.
Деймон заметил её опустевший взгляд. До этого момента он не знал, хочет ли вообще услышать залог её порыва. Была попытка и была, теперь он это изменит, вдохнет в неё новую жизнь, новые чувства. В нем была непоколебимая уверенность, но все же он понимал, понимал, что если она сломалась, не упустит шанс повториться снова, и снова, и так до тех пор, пока не получится, и на её месте не останется просто тело. Думал, темные времена прошли, но они только наступили.
— Иногда мне было так хреново, что казалось проще убить, чем засыпать с тем неотвязным чувством. По иронии судьбы сразу вспоминала тебя. Ты умел облегчать всё, а меня этому так и не научил.
— Никогда не думал, что однажды морфий ты найдешь во мне, — он улыбнулся. — Елена…
В его кармане зазвонил телефон, он быстро ответил на звонок. Елена не вслушивалась в его разговор, ей было попросту неинтересно, кто, где, когда… Его голос был рядом, и становилось даже как-то проще. За несколько часов она смогла возродить в себе забытое чувство: она снова начала в нем нуждаться, как в лекарстве. Только его присутствие облегчало боль раскрытых ран. Деймон заблокировал свой телефон, завершив разговор; он вернулся к своей роли, снова начав идти по сценарию. Девушка поняла, что сейчас он уйдет, предоставив её одиночеству. Все же ему казалось, что она отчаянно этого хотела, и вот обстоятельства сыграли в её пользу. Но, к сожалению, он не знал, что сейчас она хотела этого меньше всего, а больше всего — его присутствие рядом.
— Мне нужно идти, — сказал он, вставая с кресла. — Вернусь к тебе вечером.
С этими словами он вышел, прикрыв балконную дверь. Через несколько секунд послышался стук второй двери в палате.
Елена, прислушиваясь к звукам тишины и отдаленному прибою моря, сильнее обняла ноги. Ей было страшно оставаться одной, теперь в каждом углу она видела отблески преследующих её ужасов, даже в то время, когда солнце всё еще обнимало своими лучами. Раньше она не замечала, насколько отвыкла от общения с людьми. Порой даже забывала, как разговаривать. Посмотрев на проплывающее облако, Елена, наконец, позволила себе опустошиться. Она заплакала теми слезами, которые бывали лишь у потерявшихся, запутавшихся и навеки отчаянных людей.
— Вернись…
Комментарий к Глава 3
* - слова Л. Толстого из его опубликованных дневников. Возможно, цитата построена не совсем так, но смысл остается тот же.
========== Глава 4. Часть I ==========
Деймон вернулся только после того, как стемнело. Он даже был не уверен, стоит ли приходить. Время было настолько поздним, что во многих домах уже не горел свет, а в больнице большие лампочки переключили на маленькие, едва освещавшие коридоры. Но сам он ошибся, думая, что та, к кому он рвался, будет спать так же, как и все остальные. В её палате горел прикроватный светильник, а кровать продолжала оставаться заправленной и нетронутой. Он нашел Елену на балконе. Она всё также сидела, утонув в кресле и укрывшись найденным в шкафу пледом. И если бы не это маленькое изменение, он бы подумал, что она так и не вставала, не меняла позы, все время продолжая смотреть вдаль, теперь уже на лунную дорожку, отображавшуюся на гладкой поверхности моря.