− Я не могу вот так просто, с первым встречным.
− А кто говорит о первом встречном? Мы тебя кому попало не отдадим, будь спок. В кафе и хорошие парни попадаются, порядочные. Да и вообще, об этом никто не узнает.
Саша сильно сомневалась, что слово «порядочный» вообще здесь уместно. Сам тон разговора её раздражал.
− Как же, не узнает! У нас на одном конце села пукнул, а на другом уже кричат «Ну ты и обосрался!» Вон, Лидку Козлову до сих пор гнобят все, кому не лень.
− Козлову гнобят вовсе не поэтому, − сказала Люся, не расставаясь с журналом. – Просто она попалась на глаза не тем людям и не в то время. А остальные всё это с удовольствием поддержали. Скучно тут у нас! Надо же всем что-нибудь обсуждать?
− Да ты что говоришь такое, подруга?! – раскрыла рот удивленная Алиса. – Как это поддержали?! За дело её гнобят − Лидка же шалава, каких поискать! Ты парней в школе и в технаре спроси, они тебе всё, как есть, расскажут! В селе её только ленивый не того... Она и к китайцам на стройку за сто рублей ходит, и у дороги дальнобойщиков поджидает. Мне Сорокина с физмата сказала, что лично видела.
− И ты ей веришь? У Сорокиной язык без костей, она соврёт, недорого возьмёт.
− Не говори так! Конечно, верю. Стала бы она врать? На Лидку одного взгляда хватает, чтобы всё стало ясно, как день. Одни ножки, как у Чапаева, чего стоят! С такими только галифе и носить.
Саша вздрогнула, по спине побежали мурашки: она вдруг представила, что разговор ведется о ней самой, о Саше. Такое вполне могло произойти, всплыви то, о чём другим знать не положено… Тот парень ведь ей не шоколадку – цветы подарил. Да и её фотографии в купальнике у подруг тоже имелись…
− Я же Сашке не предлагаю со всем селом спать, − рассуждала тем временем Алиса, размахивая кисточкой с новым лаком, как дирижерской палочкой. – Просто один разок для приличия каждый должен попробовать.
− Ну а если она не хочет пока что?
− Ой, ну ты же в курсе, девушки сами порой не знают, чего хотят. Ты посмотри на неё, какая она худая и бледная. Это всё от недостатка мужского внимания. У неё же кроме Принца это вообще никаких парней не было, ты представляешь? Что это за новости, Интернет-парень? Да это всё равно, что и нет никакого па...
− Так, ну-ка заткнитесь вы обе! – внезапно выкрикнула Саша, занося ладонь для удара. Инстинктивно закрывшись руками, Алиса нечаянно выпустила пузырёк с лаком за двести сорок рублей, и тот, описав в воздухе красивый пируэт, врезался в лоб Люсе, обагрив её блузку несколькими тёмно-красными пятнами.
− Ты-ы чего-о?! – пролепетала испуганная Алиса. За спиной Саши обиженно визжала Люся, в этом визге с трудом можно было различить что-то о двух «крашеных дурах» и пропавшей блузке, которую теперь «хрен отстираешь!».
− Хватит говорить обо мне так, будто меня тут нет, да ещё на такую тему! − чуть спокойнее произнесла Саша. − Давай поговорим о чём-нибудь другом.
− О чём?
− Ну, например, какую книгу ты сейчас читаешь?
Книг Кулакова не читала с тех самых пор, как научилась читать. Хоть какой-то читательский интерес в ней разжигали глянцевые журналы, но и там она больше любила разглядывать картинки, чем отвлекаться на скучные статьи. Люся была чуть более начитанной, но питалась в основном любовными романчиками и детективами Донцовой. Благо, подруги могли говорить и на другие темы, помимо книг.
Саша любила Люсю и Алису. Они всегда были готовы помочь, что бы ни случилось. Готова была и она − подругам часто требовалась её поддержка. Саша была незаменимым помощником в учёбе, подруги же помогали ей отвлечься и не думать о том, как тосклива её жизнь. Частые ссоры с родителями и стрессы, терзавшие Снежину время от времени, она могла пережить только в их дружной компании, где всегда можно поделиться любым секретом. Или почти любым.
Благодаря небедному папаше Алиса имела обширный гардероб, который здорово выручал её. Алисе было не жалко, и она часто делилась вещами с подругами, давала поносить то шарфик, то блузку, то туфли. После недолгого разговора о том, что скоро в город приезжают «сплины» − любимая Сашина группа, а школьный физрук – настоящий гад и извращенец, подруги устроили фотосессию. Достав фотоаппарат, соорудив подобие подиума, завесив окно алой материей – «для экспрессии», − модели приступили к показу. Платья и туфли менялись, как узоры калейдоскопа, джинсы, юбки и блузки сверкали, преображая девчонок в Наоми Кембел, в Наталью Водянову и Милу Йовович. Фотоаппарат строчил очередями, плевался светом, и подруги чувствовали себя настоящими звездами подиума.
− Покажи мне страсть, бэйба, − азартно шептала Люся, снимая Сашу. Та только-только натянула короткую юбку, чёрные кожаные сапоги до колена, почти ничего не скрывающий чёрный топ и готический ошейник с шипами в стиле «садо-мазо». – Давай, ты же тигрица! Зарычи, испугай меня!