Что я сделала такого хорошего в своей жизни, что судьба подарила мне такого мужчину?
Мои руки скользнули на его плечи, я легко улыбнулась ему, встала на носочки и с нежностью прижала свои губы к его. Он в ту же секунду застонал, его ладони спустились и обхватили мою попку, прижимая меня к своему телу так близко, как это только было возможно. Он сжимал ее, и легкая боль послала сладкую пульсацию от предвкушения прямо в мою киску.
Я прижалась нежными, влажными поцелуями к его губам и отстранилась, когда поняла, что у меня не хватит сил остановиться, если все продолжится в таком же духе.
Его глаза были наполнены такой одержимой похотью, и я знала, что если сейчас не остановлюсь, мы закончим голыми на полу в кухне, а ужин будет позабыт. Я отступила, вытянув перед собой руки, предупреждая:
— Нет. Мы кушаем. — Но Куинн обольстительно улыбнулся. Я топнула ногой, и он хмыкнул. — Куинн! Я готовила, черт бы тебя побрал!
Он обернул свою руку вокруг моей талии, и, ухмыляясь, ближе прижал меня к себе. Вторую руку положил мне на поясницу. Меня держали в объятиях так, что я чувствовала себя одновременно и в безопасности, и защищенной. И мне было больше, чем просто хорошо.
Я чувствовала себя волшебно.
Я непроизвольно уткнулась носом в его ключицу и вдохнула его запах — смесь пота и туалетной воды — запах Куинна. Его теплые, пухлые губы коснулись поцелуем моей макушки.
— Я скучал по тебе сегодня.
Я потянулась, схватившись за полы его футболки.
— Я скучала по тебе сильнее.
Его хватка ослабла достаточно, чтобы обернуть свою руку вокруг моих плеч и повести меня к стульям перед барной стойкой.
— Ты готовила. А теперь будешь сидеть. А я буду тебе прислуживать, принцесса.
Не было смысла спорить. Куинн собирался делать то, что хотел. Я быстро это поняла, находясь с ним в отношениях, и, если быть честной, не возражала против того, чтобы позволять Куинну баловать меня. Он любил меня и хотел показать, что так оно и было. Не было ничего дурного в мужчине, заваливающего вниманием женщину, которую он любил.
Он достал две тарелки, нарезал мясо, а затем выложил его на них, периодически поглядывая на меня. Я пристально смотрела на него, и чувство усталости обрушилось на меня. Я медленно моргнула, ощущая себя истощенной.
— Ты выглядишь сегодня немного лучше. Как ты себя чувствуешь?
Я задумалась, прежде чем пожать плечами. Мне было немного больно разговаривать об этом.
Куинн поставил передо мной тарелку, и я наблюдала, как он с удовольствием ел, одобрительно мыча и постанывая, прежде чем пошел за добавкой. Он посмотрел вниз на мою тарелку и увидел, что я просто ковыряла в своей еде.
— Не голодна?
Я оттолкнула от себя тарелку и вздохнула. Я чувствовала себя плохо.
— Не особо. У меня был поздний ланч. — Куинн перестал есть, взял мое лицо в свои ладони и приложил одну из них к моему лбу. Я отбросила его руку, закатив глаза. — Расслабься, мамочка. Я хорошо себя чувствую.
Он взял наши тарелки и сложил их в раковину, затем стянул с себя обтягивающую черную футболку, развязал завязки на поясе своих светло-серых тренировочных штанах. Они низко сидели на его бедрах, а очерченный пресс заставил меня почувствовать слабость в коленях. Он, задумавшись, почесал живот.
— Я иду в душ, а затем мы идем в кровать.
Я нахмурилась.
— Но сейчас же всего 8 вечера.
Он пошел в ванную. Я услышала, как включилась вода в душе, и он выкрикнул в ответ:
— Я и не говорил, что мы будем спать, малышка.
Мои губы сжались, а брови метнулись вверх.
— Ох, — выдохнула я.
Я подняла руку и понюхала свою подмышку, прежде чем пойти в спальню, чтобы переодеться в свою «красивую» пижаму.
***
Мой рот открылся в тихом стоне, когда Куинн толкался в меня сзади жестко и аккуратно одновременно. Он не спешил меня подводить к краю, а я была не в настроении его торопить, не тогда, когда он чувствовал потребность отдавать все мне, как сейчас.
Большие руки блуждали по моей коже, когда я стояла на коленях, упершись руками в кровать. Я вспомнила о том, что Куинн сказал мне в один из первых наших разговоров:
«Я уверяю тебя, Миа, самый лучший секс всегда грязный, грубый и шокирующий. Этот тип секса всегда последствие страсти. Он невероятен».
О, боже, он был прав. Он был так прав.
Его толчки участились, когда он прижался своей грудью к моей спине. Я слышала его тяжелое дыхание возле своего уха, и в этот момент, мне показалось, что я никогда в жизни не слышала ничего более эротичного, чем звук простого дыхания Куинна.