Владимир Иванович внимательно рассматривал молодого человека. Он не думал, что Романов вернется так быстро, что он вообще вернется. И вот он стоял перед ним веселый и счастливый. Это могло значить только одно. Но как раз в это Владимиру верилось с трудом.
- И так, Александр Романович.
Александр, выдержав паузу, извлек из кармана письмо. Горчаков смотрел на него как-то странно и недоверчиво.
- Это письмо папеньки для вас.
- Оно запечатано. - Медленно произнес Владимир.
- Конечно, запечатано, - возмущенно произнес молодой человек. - Я не читаю чужие письма. Но отец сообщил мне, что он не против нашего с Лизой брака, если это принесет мне счастье. - Солгал Александр, как ни в чем не бывало. Он протянул письмо Горчакову и наблюдал, как тот распечатывает его. Он с трудом дышал, пока Владимир Иванович читал послание. В том, что отец Лизы заподозрит подвох, Александр не беспокоился. Горчаков давно в ссылке и почти не знал Романа Александровича. Тем более он не мог знать его подчерка. Но даже если бы знал, то он, вряд ли отличил его от подлинника. Александр с Анной долго тренировались, прежде чем у них получился подчерк отца. Печать с гербом князя Романова стояла на своем месте.
Владимир читал письмо князя Романова, и его удивлению не было предела. Этого просто не могло быть. Его сиятельство соглашался на брак Александра и Лизы. И не просто соглашался, а хотел, чтобы венчание состоялось как можно скорее. Роман Александрович писал, что еще долго пробудет в Париже и, уступая желанию сына жениться на Елизавете, желает этого брака, только чтобы его сын был счастлив. Он писал, что происхождение Лизы не имеет никакого значения. Что если Александр полюбил ее, значит, она достойная девушка и будет хорошей женой его наследнику. Горчаков взглянул на молодого человека, на его счастливое лицо. Неужели это правда? Неужели все же что-то меняется в этом мире? Да. Меняется. Если представитель Российской Императорской фамилии дал согласие на брак с девушкой, происхождение которой было недостойным его наследника, наверное, это что-то значит. Владимир Иванович улыбнулся молодому человеку.
- Я очень рад, Александр. Вы даже не представляете, как я рад.
- Вы ошибаетесь, Владимир Иванович, я понимаю.
- Что ж, осталось только договориться о помолвке и о дате свадьбы.
- Для меня чем, скорее, тем лучше. - Рассмеялся молодой человек.
Проведя с Владимиром Горчаковым несколько часов, обсуждая условия брачного договора и дату венчания, Александр наконец-то смог выбраться из кабинета. На следующей неделе должна была состояться помолвка, а через две неделе венчание. Обвенчаться молодые люди должны были в местной церквушке. Александра это вполне устраивала. Его беспокоило только одно - как бы отец не вернулся до свадьбы. Не задолго до отъезда Александра его матушка получила письмо от отца, в котором он сообщал о скором приезде. Если отец приедет раньше, то всему конец. Владимир Иванович хотел устроить свадьбу через пару месяцев, предлагая Александру дождаться его папеньку. Горчаков уверял молодого человека, что тому будет приятно, если сын немного подождет и все же дождется его возвращения. Но Александр, зная, что его отец уж точно будет вовсе не рад, стоял на своем. Он говорил, о том, что его отпуск скоро закончится, и что он и так уже просил императора о его продлении и что он не желает более пользоваться своим происхождением и просить императора вновь. Владимир Иванович кажется полностью удовлетворенный подобным объяснением и, порадовавшись независимости будущего зятя, уступил. Они вдвоем вышли из кабинета. Все семейство ожидало в гостиной.
- Дорогая, - обратился Горчаков к супруге, - вот молодой человек просил руки нашей Лизаньки.
- Очень-очень рада, - улыбнулась хозяйка.
- И я решил дать свое согласие, тем более что Роман Александрович не против породниться с нашей семьей. Лиза, - он протянул руку дочери, которая стояла, не смея поверить своему счастью. Все эти недели тянулись для нее так медленно. Каждый новый день она ждала известий с надеждой и страхом, дожидаясь решения князя Романова. Страх овладел ею, когда она увидела сегодня Александра. Но, увидев его сияющее лицо, его ободренную улыбку, она позволила себе надеяться, что все хорошо. Но все же пока папенька не сказал о согласии Романа Александровича, Лиза не могла в это поверить.
Лиза улыбнулась отцу счастливой улыбкой и протянула ему свою маленькую ручку.
Владимир Иванович соединил руки молодых людей:
- Что ж, вот ты и выросла, моя девочка. Я отдаю ее вам Александр. Сделайте ее счастливой. Она этого заслуживает.
- Я это знаю, Владимир Иванович. И сделаю все, чтобы так оно и было.
Вот и пришло время покинуть эту гостеприимную страну. Последняя ночь в Париже. Последний бал в Тюильри. Бал в честь русского гостя. Легкая грусть посетила его высочества. Все когда-то заканчивается. И вот эта страница длинной и насыщенной жизни скоро будет перевернута. И начнется другая. Может быть более интересная. Но то, что было, больше никогда не вернется. Ему вдруг вспомнилось о Мари. Непредсказуемая женщина. Она избегала его с той самой ночи. Жаль. Иногда так хотелось увидеть ее. Хотя бы в последний раз. Роман Александрович улыбнулся, вспомнив о ней. Она всегда вызывала в нем улыбку. От нее исходило тепло и радость, все самое хорошее, что могло произойти с человеком в жизни. Карета медленно катила к императорскому дворцу. Еще несколько минут, и он окажется в шумном и веселом обществе. Еще несколько минут спокойствия и тишины, чтобы подумать о чем-то сокровенном, чтобы побыть просто человеком, а не Романовым. "Сегодня она никуда не денется", - подумал Роман.
Карета медленно въехала в ворота дворца. Дворец был залит светом, звучала музыка. Карета едва остановилась, как дверца распахнулась, и его высочество увидел взволнованное лицо графа Чернышева. Молодой человек поклонился Роману Александровичу:
- Ваше высочество, - граф подождал пока Романов выйдет из кареты.
- Что-нибудь случилось граф?
- Боюсь что да. - Начал рассказывать граф, идя рядом с его высочеством в направлении дворца. - В прошлый раз Талейран не смог передать информацию о войне. И сегодня, похоже, не получится. За ним следят и ни одного шага ступить не дают. Он сказал, что не может так рисковать.
- Так и сказал? - Роман поморщился. - Напомните господину министру об энной сумме денег, которую он недавно получил. И пусть он найдет возможность перехитрить ищеек Фуше. - Роман остановился и посмотрел во взволнованные глаза графа. - Что все так плохо? Или Талейран просто передумал.
- Да нет, за ним и, правда, следят. Постоянно возле него кто-то крутится.
- Похоже, здесь за всеми следят, - усмехнулся князь, вспомнив о Дене. - Конечно, это очень печально. Но я должен уехать отсюда с планом компании. Уезжаю я завтра, так что действуйте. Ну, придумайте что-нибудь. Разве вы здесь не для этого?
- Конечно, ваше высочество. Я сделаю все, что в моих силах.
Роман внимательно посмотрел на молодого человека. Граф выдержал взгляд его высочества, не отвернулся, не отвел глаз. Смотрел внимательно и спокойно. Роман Александрович ничего не сказал молодому человеку. Лишь отвернулся и вошел в зал.
Чернышев смотрел ему вслед и учтивое, и спокойное выражение лица сменилось на раздраженное. "Придумайте что-нибудь", - передразнил он его высочество. "Легко сказать. Выудить план военной компании из-под носа тайной императорской полиции".
Молодой человек стал посматривать на прибывающих гостей. Величественные и великолепные экипажи прибывали к освещенному зданию. Дамы одна наряднее другой, кавалеры, сверкающие золотом эполет. Блестящее светское общество. Но за всей этой мишурой столько крови и страданий. Заметив выходившего из кареты министра иностранных дел, Чернышев слегка поклонился ему. Легкая улыбка пробежала по лицу француза. Ответив на приветствие русского, Талейран ободряюще кивнул. После этого посмотрел в сторону, указывая на молодого человека неприметной внешности, стоявшего неподалеку. Граф все понял без лишних слов и, натянув белый перчатки, направился во дворец, насвистывая песенку. Гости оборачивались на него, но только скептически улыбались: "Русский, что можно с него взять", - говорили их лица. Чернышев же, не обращавший на них никакого внимания, так и вошел в ослепительный зал.