Расставаясь с инспектором, Гасилов-старший охотно отдал фотокарточку сына, горестно развел руками: что заслужил, то пусть и получает.
Из телетайпной МВД республики Васильев отстучал в Псков: «Гасилов в Таллинне не появлялся более двух лет. Высылаю фотографию. Принимаю меры к установлению личности сообщника Гасилова. За дополнительными сведениями вылетаю в Москву».
А потом дело застопорилось. Так все хорошо шло вначале — и пробуксовка. Правда, поездку в Москву все же следовало бы считать удачной. Васильев сразу же нашел в ГУМе Веру — молоденькую смешливую продавщицу. Девчонка охотно рассказала, что встречалась с Гасиловым, бывала с ним в кино, ресторанах. Где проживал Вячеслав — понятия не имеет. Два раза в ресторане к столику подходил плешивый угрюмый мужчина. Вячеслав сказал ей, что плешивый — «король» бильярдной игры, называл его не по имени, а по кличке, не то Крот, не то Барсук. За последние два месяца Вячеслав ни разу не позвонил ей, не навещал в магазине.
Сведения полезные, да только на место нынешнего пребывания преступников и они не вывели.
В МУРе Васильеву здорово помогли: удалось установить, что плешивый, «король» бильярда, — Бобер — Бобринов Юрий Макарович, неоднократно судимый, — прописанным в Москве не значится, но в столице постоянно околачивается. Три вечера подряд Васильев с ребятами из МУРа ездил по ресторанам, кафе, и везде им говорили: Бобра с его «оруженосцем» Славкой в последнее время не видели. Сомнений не оставалось: после поездки в Псков мошенники на время затаились или покинули столицу. О приметах жуликов оповещены все районные управления внутренних дел Москвы, места возможного появления преступников взяты под наблюдение.
На этом и застопорилось дело. Оставалось только ждать. Васильев выехал в Псков.
Ждать пришлось изрядное время. Только 10 июля поступило первое сообщение: Бобринов и Гасилов появились в Калинине, замечены на квартире бабушки Гасилова. Захватив постановления на арест обоих преступников, Васильев помчался в Калинин.
— Ваши подопечные — под наблюдением, — сообщил Васильеву работник местного угро. — Но как-то странно они себя ведут: два дня колесят по городу на машинах, сменили несколько машин.
— Может быть, заметили за собой хвост? — с тревогой спросил Васильев.
— Вряд ли… Тут что-то другое…
Две автомашины, одна с инспектором ГАИ впереди, другая — с оперативниками сзади, настигли оранжевый «Москвич» на выезде из города, прижали его к обочине.
— Чего мы нарушили, товарищ инспектор? — открыв дверцу «Москвича», беспечно спросил водитель.
Подошедший вместе с инспектором ГАИ Васильев узнал в сидевших на заднем сиденье Бобринова и Гасилова — приметы точные!
— По одному — из машины! И без шума! — спокойно приказал Васильев.
Первым из машины выбрался Бобринов.
— С кем имеем честь? — натужно улыбаясь, обратился он к Васильеву.
— Инспектор Псковского угро, а вы, если не ошибаюсь, Бобринов?
— Ну что я тебе талдычил, сосунок? — Бобринов повернул искаженное злобой лицо к вылезшему следом Гасилову. — Все из-за тебя, телок недоношенный. — Бобринов завел руку для удара, но щелчок наручников опередил его.
Когда задержанных доставили в местный отдел милиции, кто-то из оперативников поинтересовался у Гасилова:
— Чего это вы два дня по городу носились, машины меняли? Не от нас, случаем, бегали?
— Да нет, если бы знали… — нехотя ответил тот. — Хотели мы тут одно дело провернуть, — добавил он.
— Как в Пскове: операцию типа «Павел Буре»?
— При чем тут «Павел Буре»? Мы стараемся не повторяться. Накололи мы тут одного пентюха с деньгой, подходы к нему искали, да вот вы помешали…
В тот же день Васильев телеграфировал в Псков: «Оба преступника задержаны. Высылайте конвой — 10.VII.80 г.».
В приведенной здесь истории розыск мошенников от начала до конца вел инспектор ОУРа Псковского горотдела внутренних дел Виктор Петрович Васильев. В судебном заседании потерпевшая с чувством искренней признательности заявила: «Только Васильеву я обязана тем, что возмещен нанесенный мне преступниками ущерб».