Но, Мартин, кричало ее сердце, мне необходимо знать, что я значу для тебя!
В отчаянии Синди нырнула навстречу ему в набегающую на берег большую волну и, когда водяной вал рассыпался брызгами по песку, каким-то чудом умудрилась натолкнуться прямо на Мартина. С безумным смехом она обхватила его за шею, сплетаясь с ним руками и ногами, и они кубарем покатились по мокрому песку среди хлопьев пузырящейся пены.
На одно захватывающее мгновение Мартин крепко прижал ее к своей широкой загорелой груди. Потом хрипло проговорил:
— Еще немного — и я не отвечаю за последствия! Вставай, негодница, пора обедать.
Но Синди обхватила ладонями его лицо и жадно поцеловала в губы. В его глазах мелькнула вспышка желания, из груди вырвался приглушенный стон. Торжествуя, она откатилась в сторону, потом вскочила и помчалась по берегу, разбрызгивая капли с мокрых волос…
Она знала, что Мартин не сводит с нее глаз. Это придавало ей головокружительное ощущение легкости. Он хочет ее так же, как и она его, — девушка прочла это в его глазах. Она видела, каких отчаянных усилий стоило ему совладать с собой. Означало ли это любовь?
Если да, то как он может уехать от нее на край света только ради того, чтобы рисковать жизнью в соперничестве с дикой рекой? Как он может расстаться с ней? А что, если она первая признается ему в любви и попытается уговорить его остаться? Быть может, он согласится?..
После обеда Мартин, с нежной улыбкой глядя на Синди, сказал:
— Спасибо, все было так вкусно. Просто превосходно! Там, куда я отправляюсь, не будет такой замечательной еды.
Синди подняла на него испуганные глаза. Холодок пробежал по ее коже.
— Знаешь, Мартин, я так за тебя боюсь! Останься… Пожалуйста, останься! — В ее глазах была мольба. — Это ведь так опасно! Я не переживу, если с тобой что-то случится!
Она прижалась щекой к его обнаженной груди и почувствовала, как он мгновенно напрягся.
— Успокойся, Синди, — хрипло проговорил он, нежно проводя ладонью по ее плечу. — Я уже не раз спускался на байдарке по горным рекам, причем очень бурным, и не буду подвергать себя ненужному риску, обещаю тебе.
— А Тедди, между прочим, сказал, что несколько человек погибли, пытаясь сделать то, что задумал ты!
Вся эта затея была очень рискованной, от начала и до конца, и Синди очень сомневалась, что у нее будет благополучный конец.
При упоминании о кузене Мартин прищурил глаза.
— Может, он на это и надеется… Тогда у него появится шанс завоевать тебя!
Девушка удивленно распахнула глаза.
— Тедди? Но он мне как брат!
— Дай ему хоть немного надежды, и он сразу же забудет о братских чувствах! — мрачно проговорил Мартин. — Я видел, какими глазами он смотрит на тебя. Словно выпрашивающий подачку щенок!
Синди задорно посмотрела на него.
— Ты ревнуешь? Может быть, все же останешься дома? А не то Теодор уведет меня.
На мгновение в глазах Мартина вспыхнул мрачный огонь. Он до боли стиснул ее плечо.
— Этот тюфяк? — скривив губы, процедил он. — Он слишком пресен, чтобы увлечь тебя.
— Ты так уверен? — Глаза Синди вспыхнули. Значит, Мартин все-таки ревнует! Она резким движением откинула назад голову, и волна черных блестящих волос рассыпалась по обнаженным плечам. — По крайней мере, он не бросит на долгие годы девушку, которая ему нравится, не признавшись ей в своих чувствах и даже не пообещав звонить и писать письма! А ты даже не хочешь… поцеловать меня на прощание, Мартин? По-настоящему поцеловать?
— Не искушай меня, Синди!
Он отчаянно пытался не смотреть ей в глаза… И не опускать взгляд вниз ниже, на ее плечи, грудь…
— Разве это возможно, Мартин? Ты какой-то железный…
А что, если попытаться показать ему, что она чувствует…
Девушка облизнула пересохшие губы, потом, изогнувшись, прильнула к нему и легонько повела бедрами.
— Нет, Синди! — простонал он, отпрянув назад. — Не прикасайся ко мне!
— Ты даже этого не хочешь! — разочарованно прошептала она.
Мартин негромко выругался.
— То, чего я хочу, и то, что нужно тебе, — это разные вещи! Ради Бога, давай вернемся…
— Я не нужна тебе! — с обидой в голосе выкрикнула Синди. — Ты рад, что уезжаешь! Ты не хочешь быть со мной, и никогда не хотел этого!
— Мало ли, чего я хочу, — сквозь зубы пробормотал он. Тяжелый вздох вырвался из его груди. — Тебе надо продолжать учебу, ты начинаешь практику в газете. Я не имею права оставлять тебя в слезах, страдающей от одиночества, в тоскливом ожидании моего возвращения. Я хочу, чтобы у тебя была своя жизнь. Черт возьми, я даже не знаю… — Он резко оборвал фразу.