Сторм замычал во сне, слегка приоткрыл глаза, увидел Алекс и сразу проснулся.
— Что случилось? — Он ошарашенно уставился на Алекс.
Похоже, у нее входит в привычку просыпаться обнаженной в его постели. Но тогда у нее по крайней мере нашлось оправдание, хотя и слабое, на этот раз ее положение куда сложнее.
— Прошу прощения, — пробормотала Алекс, пытаясь отодвинуться. Дункан разжал руки. — Этот шторм, усталость… я немного расклеилась и побоялась спать одна. — Даже ей самой объяснение казалось неубедительным.
Сторм перекатился на спину и закрыл глаза.
— Глупо, да? — спросила Алекс с наигранной веселостью.
— Нет, вполне естественно после такого напряжения.
Она села и потянулась за пляжной накидкой, заменявшей ей халат. Каждая мышца, каждая клеточка ее тела болезненно ныла. Но должна же она была принять более или менее приличный вид к тому времени, когда Сторм снова откроет глаза. Закутавшись в накидку, Алекс пошла за одеждой.
Она неуклюже просунула руки в рукава белой хлопковой рубашки, доходившей до бедер. Часы показывали полдень. Они проспали почти шесть часов.
— Вы, наверное, умираете с голоду. Пойду на камбуз приготовлю нам что-нибудь поесть.
— Александра, можете от меня не прятаться. Я уже видел все это прежде.
Алекс застыла на месте, заливаясь краской. Пальцы, возившиеся с застежкой, вдруг перестали слушаться.
— Что-что?
— Не стоит убегать на камбуз только затем, чтобы скрыть свое смущение. Вы пережили серьезную опасность, реальную угрозу жизни, и не надо стыдиться страха или потребности в сильном плече, на которое можно опереться. Не забывайте, я тоже там был.
Алекс только охнула. Она-то поняла его высказывание в самом прямом смысле, что ей незачем скрывать свое тело, Сторм уже видел ее обнаженной. Оказалось, он решил, будто она убегает потому, что стыдится проявления своей слабости. Еще одно подтверждение тому, насколько по-разному мыслят мужчины и женщины.
Алекс поспешила на камбуз. Сторм последовал за ней. Она почувствовала его присутствие, не оглядываясь.
— Может, испытание и позади, но не удивляйтесь, если вас еще некоторое время будут мучить кошмары по ночам. Это тоже нормальное явление.
Сторм стоял прямо у нее за спиной, опираясь о стол. Одеждой ему опять служило только полотенце. Чайник, в который Алекс собиралась налить воду, звякнул о раковину. Давно она не чувствовала себя такой неуклюжей.
— Сторм, для нас двоих здесь слишком тесно. Я быстренько приготовлю завтрак. Вам не нужно проверить что-нибудь на палубе, такелаж, например?
— Такелаж в полном порядке. — Его глаза заискрились смехом.
— В таком случае, может, вы хотите переодеться? Пожалуйста.
— Александра, не тяните, хватит ходить вокруг да около, лучше поскорее покончим с этим.
— С чем покончим? Завтрак и так почти готов. — Она потянулась к буфету. — По-моему, в шкафу есть банка говяжьей тушенки, я приготовлю вам омлет и поджарю тосты.
Пальцы Сторма сомкнулись вокруг ее запястья, и Алекс поневоле пришлось прекратить суетиться.
— К черту завтрак, есть дела поважнее. Посмотрите мне в глаза! — Он выпустил ее запястье и взял Алекс за подбородок. — Вы не обязаны делать вид, будто ничего не произошло. Наорите на меня, влепите мне пощечину за то, что втравил вас в эту авантюру. Ну? Давайте, смелее.
— С какой стати мне на вас кричать?
— Вы имеете на это полное право.
— В чем я могу вас винить? В том, что вы оказались превосходным моряком?
Сторм презрительно фыркнул и покачал головой:
— Тоже мне моряк. На этот раз я здорово дал маху, нарушил одно из главных правил мореходства: вышел в море с неподготовленной командой. Мало того, я стал рассеянным и не заметил вовремя, что погода ухудшается. Никогда прежде я не был таким беспечным в плавании, никогда, слышите!
Алекс коснулась пальцами его подбородка, щетина отросла совсем немного. Сторм говорил, что бреется раз в неделю, а вчера был день бритья.
— Вы слишком строги к себе. Даже Великий Мореплаватель Сторм не может отвечать за погоду. В критический момент вы оказались на высоте.
— Не пытайтесь изображать меня героем.
— Но я вас таким вижу. Для меня вы — человек, спасший мне жизнь.
Сторм дернулся, словно от пощечины.
— Вы правда не понимаете? Если бы не я, ваша жизнь вообще не оказалась бы под угрозой.