Особое внимание было обращено на оборону бомбардировщиков в воздухе. Ночью, как известно, экипажу приходится самому отбиваться от истребителей, не надеясь на соседа. Поэтому каждый член экипажа, и в первую очередь воздушные стрелки, должен быть бдительным и инициативным. Имея необходимые разведданные, мы перед полетом рассказали воздушным стрелкам о характере построения противовоздушной обороны Будапешта, о тактике ночных истребителей. Как показал наш прошлый полет, враг пускается на всевозможные хитрости и уловки. Фашистские истребители, стремясь ввести в заблуждение наших стрелков, летали на встречных и попутных курсах с зажженными бортовыми огнями, бомбардировщики снизу в лучах прожекторов. После первой атаки выключали огни и пытались напасть сверху. Только непрерывное и бдительное наблюдение за воздушной обстановкой позволяло нашим экипажам своевременно осуществлять необходимые маневры и уходить от противника.
На этот раз в Будапеште от пожаров и САБов было светло как днем. Пока основные силы бомбардировщиков наносили удары по объектам города, самолеты обеспечивающей группы с некоторым временным упреждением били по зениткам. Успешно действовали экипажи Уромова, Касаткина и Юмашева. Первый из них погасил два прожектора. Второй заставил замолчать зенитно-артиллерийскую батарею на правом берегу Дуная. Третий подавил зенитные средства, которые вели обстрел с острова.
Наш экипаж помимо освещения объектов контролировал результаты бомбардировки. Мы зарегистрировали много прямых попаданий. Большие пожары наблюдались в районе Западного вокзала, на территории машиностроительного завода и военных казарм. Здесь так же успешно действовали полки 36-й дивизии. В частности, нанесены серьезные повреждения мосту Маргарита через реку Дунай. Это один из больших дунайских мостов. Он имеет длину около 600 метров, ширину 17 метров и рассчитан на пропуск большегрузных машин.
Дальние бомбардировщики, успешно отражая атаки фашистских истребителей, преодолевая огонь зенитной артиллерии, пробивались через световые прожекторные поля и наносили удар за ударом по заданным целям.
После короткого отдыха полк получил задачу нанести удар по Дебрецену — важнейшему железнодорожному узлу Венгрии, к которому протянулись шесть железнодорожных магистралей. Через него непрерывным потоком шли военные грузы на фронт. Необходимо было разбить этот узел коммуникаций противника и таким образом способствовать развитию наступления наших войск.
При постановке задачи экипажи нацеливались на то, чтобы как можно лучше вести прицеливание, не допускать выхода бомб за пределы железнодорожного узла. Летчики и штурманы наносили на карты расположение артиллерийских батарей, намечали рубежи, откуда следовало начинать противозенитный маневр.
На этот раз лидером осветителей был назначен экипаж командира третьей эскадрильи майора Уромова со штурманом капитаном Хорьковым, два других осветителя — экипажи капитана Иконникова и лейтенанта Касаткина. Мы с Ивановым возглавляем эшелон бомбардировщиков.
Весь летный состав хорошо понимал, какая ответственность возлагается на каждый экипаж. В безлунную темную ночь очень трудно выйти к Дебрецену. Вблизи города нет характерных ориентиров, если не считать железных и шоссейных дорог, которые ночью с воздуха трудно обнаружить. Мало того, по соседству, севернее Дебрецена, находится другой, очень похожий на него пункт — Ньиредьхаза. Ошибись штурман лидера в расчетах, и не мудрено принять этот пункт за Дебрецен.
Особенно недопустимо было ошибиться нашему экипажу. Сбросив первыми зажигательные бомбы, мы с капитаном Ивановым должны были дать идущим за нами бомбардировщикам хорошо видимую с воздуха точку прицеливания. Чтобы добиться этого, мне пришлось на карте крупного масштаба заранее проложить линию боевого курса, произвести много навигационных и бомбардировочных расчетов. В районе цели я точнейшим образом измерил силу в направление ветра, для заданной высоты бомбометания рассчитал угол прицеливания.
— Наш экипаж подходил к цели в то время, когда штурман капитан Хорьков уже сбросил первую серию САБов. Зенитчики противника открыли по ним ураганный огонь. Нам оставалось лететь до узла считанные минуты. Но вдруг мы услышали тревожный голос воздушного стрелка Петра Кораблева: