— Освободить коридор!
И тут же звено Зуева отвалило от цели, освобождая нашей группе путь. Впереди справа была переправа через Березину. По ней двигались танки и автомашины. Прильнув к прицелу, Владимир Шведовский внимательно следил за целью. Довернув самолет вправо, он нажал на боевую кнопку сбрасывателя. Ротативно-рассеивающие бомбы, отделившись от самолета, лопаются моментально, и сотни мелких бомб с кораблей первого и второго звеньев падают вниз. Вот они рвутся рядом с переправой, но не попадают в цель. В некоторых местах с переправы снесло настилы, но ее полотно по-прежнему оставалось целым. По нему торопливо ползут танки...
В эскадрилье Голубенкова замыкающим летит звено старшего лейтенанта Карымова. До начала войны оно по всем видам боевой и политической подготовки имело высший балл, занимало ведущее место в соединении. Внешне Карымов всегда спокоен. Но это спокойствие особенное, про него говорили в полку, что в нем сидит «тихое упрямство».
И действительно, увидит, бывало, Карымов что-либо дельное у товарищей и, пока не разберется, что к чему, не уйдет с аэродрома, сколько бы это ни отняло времени. А на следующий день подробно расскажет обо всем подчиненным и обязательно будет добиваться от них, чтобы это новшество было внедрено в практику. Так было, например, с освоением радиополукомпаса «Чайка». Перед самой войной перегнали на аэродром несколько десятков новых самолетов, оборудованных этой радиоаппаратурой. Узнал об этом Карымов и потерял покой. Несколько дней он просидел со штурманом звена лейтенантом Иваном Белых в кабине самолета, пока не освоил новую радиоаппаратуру. И конечно, научил этому своих подчиненных — летчиков, штурманов.
Особенно полюбился Карымову молодой летчик Николай Булыгин — спокойный, малоразговорчивый, сдержанный и настойчивый командир. Карымов к нему присматривался, изучал, а потом предложил совместно осваивать новую технику и ее боевое применение. Они первыми в эскадрилье закончили программу полетов в закрытой кабине, первыми стали осваивать и полеты в ночных условиях.
— Все это нам пригодится в будущих боях с врагом, — говорил Карымов.
Штурман экипажа Булыгина лейтенант Николай Колесник во многом был похож на своего командира. За год до войны Колесник прибыл в наш полк на должность штурмана самолета. Николай быстро зарекомендовал себя любознательным и инициативным офицером. Внешне он был всегда опрятен, подтянут, приятная улыбка не сходила с его добродушного лица.
— Николай, у тебя смешинки застряли в глазах, — шутили друзья.
— Ну и пусть, они не мешают мне смотреть на мир, — весело отвечал Колесник.
Однажды во время учебного полета на полигон у Колесника отказал бомбоприцел. Можно было закрыть люки, поставить аппаратуру на предохранитель и следовать домой. Но не таков Николай. Он не мог, не выполнив задания, возвратиться на аэродром. Булыгин по просьбе штурмана отошел от полигона и встал в круг. А штурман принялся искать неисправность. Он осмотрел основные узлы прицела и обнаружил разъединение щеток. Устранив неполадку, Николай подал сигнал следовать на цель. С первого захода он поразил объект и таким образом успешно выполнил очередное упражнение.
Мы, однополчане, не удивлялись тому, как два смоленских парня, два Николая — Булыгин и Колесник — быстро приобретали практические навыки, становились вровень с опытными летчиками. Не отставали от своих старших товарищей по экипажу радист сержант Петр Титов и воздушный стрелок сержант Никифор Кусенков. Воины много и упорно занимались на земле, отлично выполнили все свои обязанности в воздухе.
Прочные знания, полученные во время учебы, чувство боевой дружбы и войскового товарищества пригодились авиаторам в боях с немецко-фашистскими захватчиками. Экипаж лейтенанта Булыгина не пропускал ни одного дня, в любую погоду воины шли в полет. Авиаторы беспощадно били врага.
Воздушные бойцы видели сожженные города и села, горе и слезы тысяч и тысяч советских людей — женщин, стариков, детей. И сердце Булыгина наполнялось жгучей ненавистью к фашистам. С первых боевых вылетов командир и члены комсомольского экипажа поклялись мстить врагу. Много бомб сбросили они на головы гитлеровцев, постоянно стремились наращивать свои бомбовые удары.
...Перед глазами Булыгина — вражеская переправа, а по ней, словно гадюки, ползут танки. Сейчас они преодолеют водный рубеж и устремятся дальше на восток, сея всюду смерть...
Впереди летит командир звена коммунист Карымов. Зенитки усилили огонь, до старший лейтенант не сворачивает с боевого курса, создавая лучшие условия для работы штурмана. Будыгин старается не отстать от ведущего. И в этот миг его самолет подбросило, словно на ухабе, — в центроплане разорвался зенитный снаряд. Пламя быстро охватило машину. Все это видел командир звена.