- Просто мне любопытно: чего я лишусь в этот раз, брат? Очередного умения, памяти о Доме, о ком-то из Ключей или может даже о тебе...
«- Уж не тебе бояться смерти, Маттиас, - усмехнулся призрак.»
- Не мне, - согласился я, всматриваясь в свою истлевающую форму с высоты парения. Как только она окончательно распадется, мне конец. - Но, я не желаю терять часть себя!
Призрак, естественно, не ответил. У нас просто не было разговоров о подобном, а он мог произнести только то, что когда-то произносил его реальный прототип.
Почему-то мне до немоты в зубах захотелось сказать ему что-то, будто он - и есть побратим. На миг поверить в это, в то, что я тут не один имею разум.
- Мне будет жаль, если эта смерть отнимет тебя, - просто произнес я.
«- И мне, старый друг. Просто помни, что смерть - не приговор.»
Я знал это. Кому как не мне знать о подобном? Я мог бы многое рассказать о том, что Падшие, не имея возможности уничтожить нас, решили этот вопрос через множество смертей. Через сотни и тысячи смертей в Оковах. И каждая смерть отщепляет от матрицы естества по маленькому кусочку. И вот, рано или поздно, как бы не был силен фархин, но в Оковах рано или поздно воплотиться враг, который проводит к грани. А затем матрица лишится частички себя. Вот так, отщепляя по крупице, по капле, любые Оковы стирают естество в прах.
Я давно уже не умирал. Как и давно не примерял на себя «человеческую» форму. И не столько, потому что она крайне бесполезна в слоях Ада, а скорее, потому что эта форма пусть и отдаленно, пусть и не во всем, но схожа с нашим реальным телом. С той исконной формой, которой после гибели Дома, мы не имеем.
Я внимательно следил за распадом формы, как за струйкой песка в старинных часах брата. Я помню, что он часами играл с ними, расслабившись в кресле. Глядя за песчинками он обдумывал многое, и многое понимал, даже больше чем можно было ожидать от человека.
Так и я сейчас следил за опадающем пеплом. Почти белый пепел на черном песку пустыни казался снегом. Что-то у меня сегодня определенно философское настроение. Вижу глубокий и скрытый смысл там, где его быть не может.
Может быть, я уже сошел с ума? Может я незаметно уже потерял целостность матрицы, и просто не заметил?
Краем глаза я отметил, что и призрак внимательно наблюдал за последними минутами моей жизни.
«- Я не желал, чтобы так сложилось, Мат, - тихо, почти неслышно произнес он.»
Это прозвучало так проникновенно, и так... к месту, что я внимательно всмотрелся в молодое лицо. Но, нет, показалось... Я помотал головой, отгоняя наваждение. Этот призрак не может быть им. Матрицы людей отправляются в тонкие планы их реальности. Он не мог остаться рядом со мной! Не мог, просто потому что это невозможно... Оказавшись здесь в последний раз, я сам пожелал сотворить его, соткав образ из памяти, и отделив от себя, чтобы уберечь от уничтожения.
- Я знаю, брат! - натянуто рассмеялся я, отгоняя иррациональный страх. - Ты был глуп, как все люди. И как все Господа, даже не подумал о своем Рабе! Действительно, что есть слуги в глазах Господ? Расходники, не так ли?
Он печально улыбнулся.
«- Люди совершают ошибки...»
- Да уж, - хмыкнул я, не став слушать дальше, - как удобно жить и оправдывать любой бред, грех или ошибку таким восприятиям реальности! Череда твоей горячности стоила тебе жизни. Твоим вассалам - будущего. А мне - распада, и окончательной смерти! О, Сущее, если бы ты только знал, как я вас, людей, ненавижу! До тошноты, до дрожи и омерзения, ненавижу! Мелкие, глупые, злобные, отвратные черви!
«- Понимаю... поверь, я правда понимаю...»
- Да что ты понимаешь?! Если бы не твоя глупость - я был бы жив! И ты был бы жив! А теперь мы тут до последнего осколка моей матрицы! И что же потом, брат? Что, я тебя спрашиваю? Я не настолько глуп, чтобы верить в Рай или перерождение, ибо в моем случае нечему будет перерождаться!
Вспышка всепоглощающего гнева вспыхнула внутри такой бурей, смывая остатки разума так, что вокруг ладоней вспыхнули языки золотого пламени. Клянусь, я был готов разорвать его на клочки. Остановил меня его звонкий смех. Я замер, и только тут понял, что именно случилось.
- Откуда во мне Пламя? - растерянно протянул я.
Уверен, что у призрака было, что ответить, только погибшая форма окончательно истаяла - и меня прошила острейшая боль. Пожалуй, только смерть в Оковах даровала настоящие «материальные» ощущения. Я закричал, изгибаясь в судороге, действительно ощутив «человеческое» тело. Пальцы вонзились в ладони. Голова запрокинулась назад до хруста в шеи.