Не в тему
Полусвет, полумгла… Краски стёрлись, и звук приглушён.
Вроде ты не ушла, и как будто бы я не ушёл…
Нет ни ссор, ни интриг. Тишина и покой. Статус-кво.
Просто твой материк отдаляется от моего.
Хоть тетрадь разграфи, хоть хватайся за ржавый штурвал —
поздно. Ленточку финиша кто-то уже разорвал.
И грядущие дни, производные сумрачных дум,
превратят тектонический сдвиг в систолический шум.
Проще спрятаться в грот, чем расследовать, кто виноват,
и впадать от острот в нервный тик или неадекват,
забывать политес, добивая себя до конца,
стать героями пьес под пытливым пером Гришковца.
Мы — другие, увы. Нам не сделать концерт из беды.
Будем ниже травы и, конечно же, тише воды,
пряча в сумрачный ил всё, что выпало при дележе…
Я люблю, как любил. Просто это не в тему уже.
Маракотова бездна
Я смотрю на тебя — всё равно что смотрю в пустоту,
в Маракотову бездну, в мороку Большого Каньона.
Я смотрю на тебя — ненавидяще? Или влюблённо?
И рисую черту. Как обычно, не так и не ту.
Потускнела душа, словно лист заоконного клёна.
В нашей лавке посудной ворочался слонопотам —
никакого порядка: обломки, ошмётки, осколки;
картотека рассыпана по полу, сломаны полки,
ничего не вернуть по своим изначальным местам —
начудил сценарист, словно пьяный солдат в самоволке.
Даже если пропал урожай и прокисло вино,
даже если фортуна сощурилась зло и ехидно —
ни за что не дано мне взлелеять серьёзных обид на
странный факт, что под старым вдруг найдено новое дно —
то, которого не было. Или же не было видно.
В какофонию смыслов уводит судьбы попурри;
тяжелей с каждым днём небосвода привычные гири…
Нет покоя внутри.
Нет покоя в подоблачном мире.
Я смотрю на тебя. Но теперь уж смотри не смотри —
Маракотовой бездны воронка всё шире и шире…
Облади-облада
Холода у нас опять, холода…
Этот вечер для хандры — в самый раз…
В магнитоле — «Облади-облада»,
а в бокале чёрной кровью — «Шираз».
И с зимою ты один на один,
и тебе не победить, знаешь сам…
Не до лампы ли тебе, Аладдин,
что поныне не открылся Сезам?
И не хочется ни дела, ни фраз,
и не хочется ни проз, ни поэз…
Проплывают облака стилем брасс
акваторией свинцовых небес.
Но уходят и беда, и вина,
разрываются цепочки оков
от причуд немолодого вина
и четвёрки ливерпульских сверчков.
Ничему еще свой срок не пришёл,
и печали привечать не спеши,
если памяти чарующий шёлк
прилегает к основанью души.
Так что к холоду себя не готовь,
не разменивай себя на пустяк…
(Это, в общем-то, стихи про любовь,
даже если и не кажется так).
Молча
Мой добрый друг, ты мне давно как брат;
когда ты здесь — закрыты двери ада;
аттракцион неслыханных утрат
переноси́м, лишь зубы стиснуть надо.
Не вспоминай про достижений рой;
дворец Побед оставим на засове…
Давай молчать. Молчание порой
намного эффективней послесловий.
Мне б научиться, засосав стакан,
жить равнодушней, злее и спокойней,
как мой знакомый мачо number one —
маэстро туш, мясник на скотобойне.
И просто пить, вцепившись в край стола,
с тобою, друг. Распутать эти сети.
И что с того, что женщина ушла.
И что с того, что лучшая на свете.