— Денис, вон, фамилию мою взял на этом твоём… как его… А ведь я ему в жизни это никогда и не предлагал, думал, что его так всё устраивает. А Иса… Старший же — я всё ждал, что он работать со мной будет, и я ему КамАЗ передам… Злился, что ему всё по барабану. А ведь и ему я ничего не предлагал, не спрашивал. И он молчит. Его только Дэн разговорить может — этот страха не знает, кого угодно из себя выведет!
Галина улыбнулась, вспоминая Дениса. Действительно, провокатор из него отменный — дотошный, наблюдательный, сплошной креатив… Такие качества — да в правильное русло бы, в дело. Она решила, что при случае поговорит с Дэном — вдруг его в будущем юрфак заинтересует?
Галина села ровно, чтобы видеть Рустама, поделиться с ним этой идеей… и улыбаться сразу расхотелось.
— Не пара я тебе, Галя, — припечатал он.
Воздух как будто весь вышел из лёгких. Горло сжало. Свой голос показался чужим:
— А ты меня спросил? Только что про сыновей рассуждал, мол, говорить с ними нужно. А я что?
— А твой ответ я знаю, Галя. И ты…
Дослушивать не было сил. Галина зажала уши, зажмурилась. Голова закружилась.
Почувствовала, как его ладони обхватили её лицо, легли поверх её пальцев, потянули их.
Галина распахнула глаза: Рустам целовал её руки.
— Галя, Галочка… Ну, подумай как следует! Сашка твой что говорил — я ж это прожил уже, когда пришлось принять своё увечье, забыть про армию… Обстоятельства! Так вот я таким обстоятельством быть для тебя не хочу… Не могу! Я ж себе не прощу, если ты потом пожалеешь, понимаешь ты это?
Боже, какой же он… родной! Хотелось сказать ему об этом, но Галина понимала: сейчас её слова ничего не изменят, этот упрямец уже всё решил. Поэтому она просто кивнула, облегчая его ношу. Но и сдаваться была не намерена. Тихо спросила, глядя на его губы, запоминая их чёткий контур, складку в уголке, линию подбородка:
— Сколько?
— Что «сколько»? — Чёрные брови слегка приподнялись в недоумении.
— Сколько думать?
— Я… Я позвоню, Галя.
Глава 8
Мать просила привезти детей. Столько лет прошло… Рустам до сих пор был зол. Или это по привычке?
Все отношения с родителями оборвались с его женитьбой. Когда Алсу забеременела, он позвонил. Но разговора не вышло — батя бросил трубку. Когда жена умерла, налаживать связь уже не хотелось. Но в Татарстане, в селе, где он вырос, у тёщи была какая-то родня. Иногда мимоходом, якобы случайно, она рассказывала новости и про его родителей. И, зная тёщу, таким же макаром и про его житьё-бытьё им новости, должно быть, приходили. Бате-то вряд ли, а вот матери — так точно.
Когда у отца приключился первый инсульт, Рустам сумел переправить матери деньги, да так, чтобы непонятно было, от кого. На то в селе мулла[1] имелся — пригодился. О том, что передача дошла по адресу, он тоже узнал из рассказов тёщи. Она тогда сделала вид, что ничего не поняла, но Рустаму пришлось ещё долго выслушивать о том, какая в его родном ауле дружная община, и что мир не без добрых людей.
Долг. Сыновний долг, не более. Он не забыл проклятия, что летели ему в спину. Понимал ли? Нет. Представлял на своём месте Ису или Дэна и не понимал родителей. Старался не стать таким же, как батя, но удалось ли?
А недавно у отца снова приключился удар. И мать поговорила с родственниками тёщи. Уж очень ей хотелось увидеть внуков, хотя бы разок.
Первой реакцией Рустама было желание послать всех куда подальше, и так нутро переворачивало своё, нерешённое. Вопросы-гвозди — а если? А как? А можно ли? Решение не приходило, но Рустам отказывался признавать, что попал в тупик. Галя, Галочка… И отпустить окончательно никак, и рядом не представить. Ей бы точно не понравилось, как он со своей матерью…
Тут и возникла странная идея — а что, если спросить детей? Они, конечно, знали, что у Рустама где-то тоже есть предки, но эта тема была негласным табу. Как и тысяча других.
— С бабкой второй хотите познакомиться? Куплю билеты, остановитесь у родни по матери…
— Ата, ты с дуба упал? — заржал Дэн. — Нашёл, у кого спрашивать… Мне они никто, а Иса… Да у него же нет своего мнения! Спорим, он скажет: «Решай сам, батя»?
— Ты мне такой же сын, как и Иса. Фамилия другая — так это формальность. Захочешь — исправим.
Знал бы, что Дэна так просто лишить дара речи — давно б воспользовался. Иса не реагировал.
— В общем, я всё сказал. Бабка вас повидать хотела. Выбор за вами.
— А ты? — Иса смотрел на отца, не мигая. По его лицу вообще ничего нельзя было понять.