Рустам выругался сквозь зубы. Ну и что теперь делать? Адрес-то свой дама сообщить не соизволила... Растолкать? Невежливо. Полазать по карманам в поисках документов с пропиской? Ещё хуже.
«А она ничего... — подумал он. — Даже не поинтересовалась, почему у меня на один глаз меньше, чем полагается. И про сыновей расспрашивать не стала... Я брякнул, а она и бровью не повела. Хорошо, что нелюбопытная…»
Он ещё раз посмотрел на спящую. Офисная дама — «деловая колбаса». Это было ясно с первого взгляда на неё ещё там, на обочине до перекрёстка: такая растерянная, но предельно вежливая, вся такая из себя ухоженная… Выглядит молодо, а ведь ей, должно быть, уже под пятьдесят или чуть больше, если учитывать возраст сына.
Женщина оказалась приятной собеседницей, а взгляды, которые она на него бросала украдкой, грели самолюбие. Да он, оказывается, вполне себе видный мужик! Но больше всего Рустама зацепили её слова. С виду железо, а сама — открытая рана. Видно, что она пытается стянуть края, зарубцевать, чтобы прошлое прекратило мучать. Может, кого-то ей и удалось обмануть, но он уже проходил через это и знал, как сложно в одиночку.
Подумав, Рустам взялся за комм.
— Хэерле кич*[1], — проронил он, дождавшись соединения. — Груз будет вовремя, но потом... Тут дела появились… непредвиденные обстоятельства… За сутки разберусь, я думаю… Замену найдёшь?.. Вот и ладно. Если что — звони.
Рустам отключился и снова посмотрел на Галину. Левой рукой держа руль, правой он снял с себя куртку и накрыл женщину. Пока он будет возиться в гараже — уйма времени пройдёт. Глядишь, она к тому времени успеет выспаться, а там уж они разберутся…
Почему-то у него не было ни малейшего желания расставаться с неожиданной попутчицей. А раз не хочется, то и не надо — логика, проверенная временем. Оставалось выяснить, как Галина… нет, как Галя отнесётся к этой идее.
***
Ей снилось, что она едет на заднем сиденье машины. За рулём — её бывший муж. С ним рядом — Вера, его секретарь. Вот так банально... удобно... Всем, кроме неё, Галины.
Вот машина пересекает мост через местную речушку. Впереди — железнодорожный переезд. Наверное, нужно предупредить, что там, за поворотом, несётся товарняк... Но она смотрит на лицо мужа, он улыбается Вере так, как улыбался ей в самом начале их брака... Какой же он красивый... А вот и переезд... О нет, нет, нет!!! Она опоздала... А может, и не хотела их предупреждать? И поэтому теперь тоже сидит в той машине. По справедливости. А значит, всё же...
Галина проснулась от собственного вскрика.
— Чего орёшь? — флегматично осведомился Рустам, запрыгивая в кабину.
Он протянул Галине какой-то свёрток и, не дождавшись реакции, положил его на приборную панель.
— Вот, поешь. Извини уж, без изысков. Чем богаты. — Рядом со свёртком появилась стеклянная бутылка — квас Duonos. — Подкрепляйся пока. Закончишь — и поедем.
Сначала Галина отметила, что накрыта курткой Рустама. От ткани неожиданно приятно пахло… мужчиной. Этот запах смущал. Потом она перевела ещё сонный взгляд на еду. И только тогда осознала, что значили адресованные ей слова, окончательно развеявшие сон.
— Куда поедем? Я выхожу!
— Выходит она... Ты ж засыпаешь на ходу! Никуда я тебя такую не отпущу. Опять уснёшь, свалишься куда, ищи тебя потом... Нет уж, довезу до дома. Ты только скажи куда.
— Какую «такую»? И зачем меня искать? Я сама... И никуда не свалюсь. Ой!
Галина неловко повернулась, и бутылка кваса с панели упала, больно задев колено толстым донышком.
К своему ужасу, она почувствовала, что не может сдержать слёз. Столько лет стойкости коту под хвост! Надо было послушаться сына и записаться к психологу, а не вываливать свою жизнь на первого человека, бескорыстно решившего помочь. А она «в благодарность» тут сырость развела!
Сначала вылезти отсюда, а там она успокоится как-нибудь и разберётся. Галина дёрнула за ручку двери, но та не поддавалась. Да что же это такое, она что, заперта?! Срочно нужно выбраться отсюда!
— Какую-какую, сонную! Искать будут не тебя, а твой хладный труп. Знаешь, что такое «подснежник»?
Галину трясло. Прижавшись лбом к окну двери, она рассмотрела какое-то большое здание ангарного типа. Не факт, что, удрав из машины, она найдёт здесь электричество или телефон. А раз так, надо ещё раз принять помощь Рустама, хотя бы такси вызвать...
Она, правда, старалась успокоиться, но один всхлип всё же вырвался.
— Так! Во-первых, отставить слёзы! — ровно отчеканил Рустам. — Во-вторых, чтобы открыть дверь, ручку вверх поверни, и всего-то. В-третьих, не болтай ногами, не дай Бог разобьёшь бутылку, зальёшь тут всё...
Но его командный тон уже был бессилен перед лавиной всего, что нахлынуло на Галину. Она разревелась, закрыв лицо руками.
— Вот же... Пожалел на свою голову... — пробормотал Рустам, а в следующее мгновение прижал Галину к себе — намертво, не дёрнешься.
Она не сразу поняла, что произошло. А поняв, разрыдалась пуще прежнего. И с каждым всхлипом выплескивались годы самобичевания, контроля, дисциплины...
Галина уже и забыла, каково это — позволить себе побыть слабой, довериться кому-либо, тем более — мужчине. Этот грубоватый шофёр отличался от всех тех, с кем её сталкивала до этого жизнь — лощёных «белых воротничков». Казалось, судьба, словно в насмешку, привела её в кабину КамАЗа.
Лицо Галины было прижато к груди Рустама, слёзы вперемешку с тушью пачкали его простую футболку. Она знала, что ему всё равно, он не станет переживать из-за пары пятен. И, сдавшись, обхватила Рустама за талию.
Ревела Галина долго, изредка судорожно вздыхая. Наконец всхлипы прекратились, но она лишь покрепче прижалась, словно прячась от всего остального.
— Ну, ну... Будет тебе реветь, Галя. Говорю же, не пущу тебя такую… Хоть провожу до дома, а там уж как хочешь… Поехали?
Галина аж застыла. Так что же это… Это уже не просто помощь, так получается? Забота? Но тогда…
Она подняла голову и по-новому взглянула на Рустама.
Некрасивый. Неманерный. Настоящий.
— Ты это… Рустам… Извини за наводнение...
Его единственный глаз смотрел на неё по-доброму, с теплом. Ожидая.
Галина ещё раз ткнулась носом в жилистую, твёрдую грудь Рустама. Вдохнула его запах, закрыла глаза, прислушалась к себе.
И, снова подняв голову, решилась:
— Поехали.
-------
[1] Добрый вечер. — татарский.
Глава 2
Галина проворочалась всю ночь. Даже кот, сонно потянувшись, ушёл от неё в другую комнату. Она завела его через месяц после смерти мужа, когда ей было страшно спать одной и стыдно кому-либо признаться в такой слабости.
Мысли о Рустаме неуютно ворочались в голове. Вчера вечером он довёз её почти до самого дома, остановился на въезде на охраняемую территорию с несколькими элитными новостройками. Заглушил двигатель, положил руки на руль и повернул к ней голову в абсолютной тишине.
Всю дорогу от склада они вот так и ехали — в тишине. Если не считать фырчания мотора, конечно. Поток вопросов и реплик словно иссяк, стал ненужным, и такое безмолвие казалось Галине тёплым и комфортным. Она была смущена неожиданной близостью, когда Рустам перебрался на сдвоенное пассажирское место и обнял её, а ещё почти интимным «Галя» с его стороны. Ей оказалась приятна его флегматично-ворчливая стойкость перед ураганом её эмоций, внимание Рустама льстило, и щекотное замирание в душе вкупе с частым сердцебиением тягуче мешали вздохнуть в полную силу, заставляя вспомнить почти забытое, женское…
— А, ш-шайтан, одни колдобины! — ругнулся сквозь зубы Рустам, когда КамАЗ особенно сильно тряхнуло.
И с Галины словно сошла зачарованная дымка. Она увидела себя и Рустама со стороны. Боже, что она делает?! Она что, действительно согласилась продолжить вот такое случайное знакомство с камазистом?! И «продолжить» — это что означает вообще? «Не отпущу» Рустама уже не выглядело лишь заботливо-романтичным.