- Тебе придется долго и упорно работать, - произнес Люк, заставив Бена поднять глаза, - просто так ты не станешь владельцем этого меча. Это труд, Бен, большой труд.
- Я понял, Учитель, - охрипшим от волнения голосом ответил юноша, - я понял, я готов.
Со вздохом Люк разомкнул пальцы, вся тяжесть меча легла в руку Бену, который снова уставился на цилиндр у себя в руках, все еще не в силах поверить, что теперь у него есть световой меч, да еще и принадлежащий его великому деду! Восторг затопил его с головой, на губах заиграла широкая улыбка.
- Можешь идти, Бен, - махнул рукой Люк.
И юноша быстрым шагом покинул дядю. Впереди его ждали тяжелые часы медитации.
***
С самого начала все пошло не так. Он не мог подчинить себе меч, не мог стать с ним единым целым. Его сосредоточенность уходила в пустоту, медитировать не получалось, и он злился, а от этого отдалялся от меча еще больше. Да, он злился, сердился, за неделю поссорился с остальными учениками едва ли не большее число раз, чем за весь предыдущий месяц, дважды подрался, получил свое наказание, накричал на Рей, которая, к его удивлению, и бровью не повела, лишь попросила взять в руки меч, а Бен молча развернулся и ушел. Он никому не даст даже прикоснуться к его мечу. Но он не был его. Почему? Этого Бен не мог понять. Он побледнел, похудел, почти перестал есть и очень мало спал, изнуряя себя в попытках найти единение с мечом. Все было тщетно, и это сводило с ума. Люк смотрел в его сторону с жалостью и еще с неким непонятным выражением голубых глаз, которое можно было бы определить как опасение. Но Бен отмахивался от этих мыслей, все его время занимал световой меч.
- Голубой тебе не идет, мой мальчик, - одним из вечеров произнес голос в его голове, - перестань изнурять себя. Мне не нужны истощенные ученики.
- Я не твой ученик, - устало ответил Бен, в десятый – или сотый? – раз.
- Ты, непременно, им станешь. И эта железка совершенно тебе не нужна, - в голосе прорезалось презрение.
Бен не стал отвечать. Он устал, слишком устал. Сказывались и бессонные ночи, и изнурительные медитации, которые должны были приносить ему ясность разума и силу тела, но нет, ничего этого не было. Был лишь страх не подчинить себе меч, ведь это меч джедая, меч его легендарного деда!
- Оставь, - прошептал голос, - тебе ни к чему это прошлое. Тебя ждет великое будущее.
Бен рывком поднялся и отложил меч, впервые за все это время без сожаления, без опасения, что кто-то криво посмотрит в его сторону. В конце концов, он должен помириться с Рей.
Он нашел ее на обрыве. Она сидела и кидала камешки в пустоту, глядя куда-то вдаль. Бен со вздохом опустился рядом, порадовавшись, что Рей хотя бы не отодвинулась от него. Но она молчала, юноша закусил губу. Мелькнула злая мысль о том, что с чего бы ему просить прощения у какой-то малявки! Но это же Рей – его младшая сестренка, пусть и не по крови. И он обидел ее.
- Прости меня, Звездочка, - со вздохом произнес Бен.
Быстрый взгляд карих глаз, наморщенный лоб.
- Кто он?
- Прости? - Бен почувствовал, как пересохло во рту, - о чем ты?
- Ты знаешь! – дернула плечиком Рей, - голос в твоей голове.
- Откуда ты…? – пораженный Бен уставился на девочку, - что ты…?
У Соло перехватило дыхание, он не знал, как облечь свои мысли в слова. Изумление, страх, восторг от растущей Силы Рей смешались в один тугой комок где-то в области груди, мешающий дышать.
- Мне он не нравится, - мрачно произнесла Рей, как нечто само собой разумеющееся, как будто они говорили о неком общем знакомом.
Бен с опаской прислушался к себе, но голос молчал.
- Мне тоже, Звездочка, - произнес Бен и придвинулся еще ближе.
Рей быстро посмотрела на юношу, фыркнула и продолжила бросать камешки.
***
Ему снился сон, нечто сумбурное, непонятное и от этого еще более зловещее. Вокруг него была темнота, хоть глаз выколи, в которой он потерялся. Бен бежал куда-то, словно бы искал что-то или же убегал от кого-то, от кого-то, кто внушал ему смертельный ужас, такой, что немели ноги, отказываясь идти дальше. Но куда он идет? В руках у него был цилиндр светового меча, но сколько бы Бен ни пытался его активировать, у него ничего не получалось. И он снова бежал, спасаясь. Весь дрожа, ничего не видя перед собой, пытаясь выбраться из этого липкого ужаса, кошмара, которому, казалось, нет конца и края. Он ведь никогда не боялся темноты! Даже в детстве! Но сейчас темнота была словно живой, и она тянула свои щупальца к Бену, пытаясь схватить его, сжать в смертельных тисках. Он вскрикнул, вырываясь из сна, а в следующий миг, покорный его воле, световой меч прыгнул в его руку. Вспышка. Искры. Гудение световых мечей. Все это произошло настолько быстро, на одних лишь рефлексах, вбитых в подкорку, записанных где-то на уровне инстинктов, въевшихся под кожу, что Бен сначала даже не понял, что произошло. Ненависть и страх на лице дяди заставили вздрогнуть, рука, державшая меч дрожала. Непонимание и удивление: он хотел меня убить? Бен вздрогнул всем телом, а в следующий миг потолок в хижине частично рухнул, погребя под собой тело Люка Скайуокера, последнее, что видел Бен – это вина и горечь в голубых глазах. Юноша выскочил на улицу, упругие струи дождя ударили по лицу, ветер взметнул непослушные волосы, ударил по щеке, закрутил полы свободной туники. В голове билась одна лишь мысль: как же так? Родной дядя и хотел его убить? Но почему? Крифф! Почему?! Ярость, ненависть и злоба приглушили ужас от того, что он обрушил потолок на голову Люка Скайуокера – и скорее всего его убил. Жгучая обида, поселившаяся где-то в области сердца, уже сейчас едкой кислотой разъедающая внутренности, была отодвинута за задний план. Что ему делать дальше. Вокруг буйствовала стихия, сплошной стеной лил дождь, грохотал гром вдалеке, сверкали молнии, разрезая небосвод. Где-то слышались крики. Как скоро другие ученики узнают, что он убил Учителя? Вспышка, где-то вдалеке загорелось несколько строений – молния ударила прямо в них. Что ему делать? Куда идти дальше?
- Ко мне, - шепнул голос в голове, - ты все сделал правильно, мой мальчик. Он обманывал тебя, лгал каждый день твоей жизни. Он хотел твоей смерти, потому что боялся тебя, завидовал тебе. Ты был вправе убить его. А теперь пора обрести свой истинный путь.
Да. Все верно. Он был в своем праве. Разве он не защищался? Разве он не отразил удар? Он все правильно сделал. Теперь Бен знал, что ему делать, он побежал к небольшой посадочной площадке на Ач-То, там стоял старенький корабль Люка. На нем Бен, наконец, улетит с этой ненавистной планеты. Он мчался, оскальзываясь на неровной земле, которую дождь размочил в жидкую грязь. Внезапно на пути выросли две фигуры, смутно различимые за пеленой дождя. Старшие ученики. Заклятые враги. Они отметили все: меч в его руке, взъерошенный вид.
- Что ты сделал? – по голосу он определил Алекса, вечного соперника, - где Учитель?
Бен задрожал, не от холода или страха – от ярости. И молча напал. Дальнейшее он помнил смутно. Дав волю своей ярости, боли и обиде, он уже не мог остановиться. Он был силен, сильнее их всех. Никто из них не мог сравниться с ним. Их потуги остановить его были смешны. Он был един с Силой. Сила текла сквозь него. Он плыл в бурном потоке, кроваво-алом, непроницаемо-черном с багровыми всполохами. Его вела злость и ненависть. Все они были виноваты, все, кто высмеивал его, все, кто сделал его изгоем. Все, кто был хоть в чем-то талантливее его. Впрочем, никто из них не мог быть талантливее, ведь он победил всех. Он всех их убил. Потому что никто не смеет становиться у него на пути. Он пришел в себя уже на посадочной площадке. Бен оглянулся: разрушенные и пылающие хижины. Мелькнула – и тут же пропала, - мысль о том, что где-то там Рей, его Звездочка. Кольнуло сердце, но было уже поздно, молния ударила в дом, где жили младшие ученики, вряд ли кто-то выжил. Бен прерывисто вздохнул, по лицу текли слезы горечи и утраты. Он потерял сегодня все: свою семью, своего Учителя, место, что было ему каким-никаким, но домом, он потерял Рей. Ему не оставалось ничего, кроме как уйти. Он шагнул к кораблю.