Мои щеки стали еще горячее.
– Я всегда боялась летать. В этом есть что-то такое, что просто... – я покачала головой. – По статистике, все хорошо. В прошлом году количество происшествий составило один на 1,3 миллиона, что выше, чем в позапрошлом году, когда оно составляло один на 1,5 миллиона. Но если подумать о том, сколько существует рейсов, то, наверное, это не так плохо, как вождение, ведь вероятность разбиться – один к 103, но все равно в прошлом году погибло 828 человек, и я не хочу быть одной из этих 828.
Ты опять болтаешь.
Я зажала губы между зубами и молилась, чтобы мой мозг прекратил это.
Между его бровями появились две линии.
– Никогда не думал об этом в таком ключе.
– Держу пари, полеты тебя не пугают, не так ли?
Этот парень выглядел так, будто ничто в мире его не пугает.
– Я не знаю. Я никогда раньше не летал, но теперь, когда ты рассказала о статистике, я сомневаюсь в своем выборе.
– О Боже. Мне так жаль, – мои руки сами собой прикрыли рот. – Я лепечу, когда нервничаю. И у меня СДВГ. И я не приняла лекарство сегодня утром, потому что положила его на прилавок рядом с апельсиновым соком, но потом Серена выпила сок, а я отвлеклась и налила еще, и эта таблетка, наверное, до сих пор там... – я сморщилась, захлопнув глаза. Глубоко вздохнув, я открыла их и обнаружила, что он наблюдает за мной, приподняв брови. – Прости. Добавь сюда тот факт, что я слишком много думаю обо всем на свете, и вот мы здесь. Бред.
На его лице заиграла улыбка.
– Не волнуйся об этом. Так зачем вообще ты села в самолет?
Он отрегулировал поток воздуха над головой, затем засучил черные рукава своего хенли и оголил загорелые предплечья. Парень был крепкого телосложения. Если его предплечья выглядели так, то я не могла не задаться вопросом, а все ли остальное его тело следует этому примеру.
– День благодарения... – я пожала плечами. – Мои родители отправились в один из кругосветных круизов после того, как оставили меня на первом курсе, а моя старшая сестра, Серена, учится в Университете Вашингтона – она изучает журналистику. Поскольку я нахожусь в Сиракузах, лететь было логичнее всего, так как мы хотели провести каникулы вместе. А ты?
– Я направляюсь на базовую подготовку в Форт-Беннинг. Кстати, меня зовут Натаниэль Фелан. Друзья зовут меня Нейт.
Поток пассажиров по проходу уменьшился до торопливых опоздавших.
– Привет, Нейт. Я Иззи, – я протянула руку, и он взял ее.
Не знаю, как мне удалось произнести свое полное имя, когда все мое внимание было сосредоточено на ощущении его мозолистой руки, обхватившей мою, и на трепете, возникшем в моем животе от тепла его прикосновения.
Я не была из тех, кто верит в электрический разряд при первом прикосновении, как во всех романтических романах, но здесь я была потрясена до глубины души. Его глаза слегка вспыхнули, как будто он тоже это почувствовал. Это был не столько шок, сколько почти неописуемое, обжигающее чувство осознания... связи, похожей на удовлетворительный щелчок последнего кусочка головоломки.
Серена назвала бы это судьбой, но она была безнадежным романтиком.
Я же назвала это притяжением.
– Приятно познакомиться, Иззи, – он медленно пожал мою руку, а затем отпустил еще медленнее, его пальцы разбудили все нервные окончания в моей ладони, когда они опустились.
– Полагаю, это сокращение от Изабель?
– Вообще-то, Изабо, – я занялась тем, что застегивала пряжку и затягивала ремень на бедрах.
– Изабо, – повторил он, застегивая свой собственный.
– Да. Моя мама была неравнодушна к «Леди-ястреб».
Проход наконец-то опустел. Похоже, мы собрали всех на борту.
– Что такое «Леди-ястреб»? – спросил Нейт, слегка нахмурив брови.
– Это фильм восьмидесятых, в котором пара злит злого средневекового епископа, потому что они так сильно любят друг друга. Епископ хочет заполучить девушку, но она влюблена в Наварре, поэтому епископ проклинает их. Наварре превращается в волка ночью, а она – в ястреба днем, поэтому они видят друг друга только на восходе и закате солнца. Изабо – девушка-ястреб.
Прекрати болтать! Боже, почему я была такой?
– Это звучит... трагично.
– Дамы и господа, добро пожаловать на рейс 826 авиакомпании – «Трансконтинентальные авиалинии», – сказала стюардесса по громкой связи.
– Не совсем трагично. Они сняли проклятие, так что у этого фильма счастливый конец.
Я наклонилась вперед и смогла достать свой мобильный телефон из сумочки, не вынимая ее целиком.
На экране высветились два пропущенных сообщения от Серены.
Серена: Напиши мне, когда прилетишь.
Серена: Я не шучу!
Сообщения были отправлены с разницей в пятнадцать минут.
– Если вы еще не сделали этого, пожалуйста, положите свою ручную кладь на верхнюю полку или под сиденье перед вами. Пожалуйста, займите свое место и пристегните ремень безопасности, – продолжила стюардесса, ее голос был бодрым, но профессиональным.
Я набрала сообщение сестре.
Изабо: Посадка состоялась
Серена: Ты заставила меня волноваться.
Улыбаясь, я покачала головой. Я была единственной, о ком беспокоилась Серена.
Изабо: Волновалась? Что я потеряюсь между охраной и воротами?
Серена: С тобой я никогда не уверена.
Я была не так уж плоха.
Изабо: Я люблю тебя. Спасибо за эту неделю.
Серена: Люблю тебя еще больше. Напиши, когда приземлишься.
Стюардесса продолжила.
– Если вы сидите рядом с аварийным выходом, пожалуйста, прочитайте карточку со специальными инструкциями, которая находится на спинке кресла перед вами. Если вы не хотите выполнять описанные функции в случае чрезвычайной ситуации, пожалуйста, попросите стюардессу пересадить вас на другое место.
Я посмотрела вверх.
– Это мы, – сказала я Нейту. – Мы в крайнем ряду.
Он посмотрел на маркировку на двери, затем потянулся вперед за карточкой безопасности, пока стюардесса сообщала, что это рейс для некурящих. Надо признать, это делало его только милее.
Нейт читал, пока стюардесса заканчивала свои объявления и закрывала дверь. Мое сердцебиение участилось, тревога охватила меня как раз вовремя. Я повозилась с телефоном, проверила Instagram и Twitter, затем перевела устройство в авиарежим, сунула его в передний карман кофты и застегнула молнию. Когда горло сжалось, я отрегулировала воздух над собой, поставив его на максимум.
Нейт положил карточку безопасности обратно в кресло перед собой и устроился поудобнее, наблюдая за тем, что происходит на земле. Утром был густой туман, который уже задержал нас на двадцать минут.
– Не забудь про телефон, – сказала я как раз перед тем, как стюардесса сказала то же самое по внутренней связи. – Он должен быть в авиарежиме.
– У меня нет телефона, так что я справлюсь, – он улыбнулся мне, а затем сморщился, проведя языком по губе.
– Что случилось? – я провела пальцем по своим губам. – Если ты не возражаешь, если я спрошу на этот раз.
Он улыбнулся.
– У меня были небольшие разногласия с одним человеком. Это долгая история, – он потянулся к сиденью перед собой и достал из кармана книгу в мягкой обложке «В тонком воздухе» Джона Кракауэра.
Он читал? Этот парень становился все сексуальнее.
Я поняла намек и достала из сумочки свою собственную книгу, перелистнув на закладку в середине одиннадцатой главы «Полукровки» Дженнифер Л. Арментроут.
– Бортпроводники, пожалуйста, приготовьтесь к выходу, – раздался более глубокий голос по громкой связи.
– Ну как? – спросил Нейт, когда самолет выехал за пределы посадочной площадки.
– Мне нравится. Хотя, похоже, ты больше любишь нехудожественную литературу, – я кивнула в сторону его книги. – Как тебе эта?
Похоже, он уже на полпути.
Самолет повернул вправо и покатился вперед, а я вдохнула через нос и выдохнула через рот.
– Хорошо. Действительно хорошо. Я нашел ее в списке ста книг, которые нужно прочитать к тридцати годам или что-то в этом роде. Я просто продвигаюсь по списку, – он взглянул на меня, и его бровь наморщилась. – У тебя все хорошо?