– Да, – ответила я, пока мой желудок бешено колотился.
– Знаешь ли ты, что самое опасное время в полете – первые три минуты после взлета и последние восемь минут перед посадкой?
– Не знал.
Я сглотнула. Тяжело.
– Раньше я принимала успокоительные. Конечно, по рецепту врача. Я не увлекаюсь нелегальными вещами. Не то чтобы это было плохо, если так... – я скривилась от собственных слов.
Почему, черт возьми, мой мозг был моим злейшим врагом?
– Не мое дело. Но почему ты больше не принимаешь успокоительные? – он закрыл свою книгу.
– Они выводят меня из строя, и однажды я чуть не пропустила пересадку в Филадельфии. Стюардессе пришлось трясти меня, чтобы привести в чувство, а потом я на всех парах побежала к выходу. Дверь уже была закрыта и все такое, но меня пропустили. Так что больше никаких успокоительных.
Самолет свернул в ряд других самолетов, готовящихся к вылету.
Перестань смотреть в окно. Ты же знаешь, что от этого становится только хуже.
– Логично, – он прочистил горло. – Так что ты изучаешь в Сиракузах? – его очевидная попытка отвлечь меня заставила уголки моего рта изогнуться вверх.
– Связи с общественностью, – я сдержала смех. – Обычно я неплохо общаюсь с людьми, пока не посадишь меня в самолет.
– По-моему, ты прекрасно справляешься, – он ухмыльнулся, и, Господи, помоги мне, на его правой щеке появилась ямочка.
– А что насчет тебя? Зачем идти в армию? Почему бы не пойти в колледж? – я закрыла свою книгу, оставив ее на коленях.
– Это был не самый лучший вариант. Мои оценки были неплохими, но недостаточно хорошими, чтобы получить стипендию, а денег не хватало на кабельное, не говоря уже о колледже. Честно говоря, моим родителям нужна была моя помощь. У них есть небольшая ферма к югу от Шипмана, штат Иллинойс, – он отвел взгляд. – Это мамина ферма, правда. Мой дед оставил ее ей. В любом случае, армия будет платить за колледж, так что я уезжаю.
Я кивнула, но я не была настолько глупа, чтобы думать, что понимаю. Это было полной противоположностью тому, как я росла, где вопрос стоял не о том, поступать ли мне в колледж, а о том, куда. Мама и папа в шутку называли мою плату за обучение родительской, поскольку именно они оплачивали мое образование. Мне никогда не приходилось сталкиваться с таким выбором, как сейчас у Нейта.
– А чем ты хочешь заниматься после окончания?
Он нахмурил брови.
– Я еще не успел так далеко зайти. Может, преподавать. Мне нравится английский. Что-то связанное с литературой. Но, может быть, мне понравится армия. Спецназ тоже кажется довольно крутым.
– Дамы и господа – говорит ваш капитан. Прежде всего, я хотел бы поприветствовать всех вас на борту рейса 826. Возможно, вы заметили, но сегодня утром все полеты замедляет довольно густой слой тумана, и, похоже, мы двадцать вторые в очереди на взлет, что означает, что пройдет минут сорок или больше, прежде чем мы поднимемся в воздух.
Пассажиры вокруг нас, и я в том числе, издали коллективный стон. Сорок минут не помешают мне добраться до Сиракуз, но сделают пересадку затруднительной.
– Хорошая новость – погода обещает быть хорошей, как только мы выберемся из этого тумана, так что мы постараемся наверстать время в воздухе. Потерпите, друзья, и спасибо, что летите с нами.
Вокруг нас раздалась серия сигналов: люди нажимали на кнопки вызова, несомненно, беспокоясь о своих пересадках.
– У тебя пересадка в Атланте? – спросила я Нейта.
– Да, до Колумбуса, но у меня есть несколько часов до рейса, – он провел пальцем по губе и переместился в своем кресле.
– У меня в сумочке есть мазь с антибиотиком, – предложила я. – И тайленол, если будет больно.
Его брови поднялись.
– Ты держишь в сумочке аптечку?
Мои щеки снова разгорелись.
– Только самое необходимое. Никогда не знаешь, когда застрянешь в дороге с незнакомцем, который будет долго рассказывать о разбитой губе... – я медленно улыбнулась.
Его смех был тихим, едва слышным.
– Со мной все будет в порядке. Бывало и хуже.
– Это не обнадеживает.
На его носу была небольшая шишка, и я не могла не задаться вопросом, не сломал ли он его.
На этот раз он рассмеялся громче.
– Поверь мне. Все будет хорошо.
– Должно быть, это было какое-то разногласие.
– Обычно так и бывает.
Он замолчал, и моя грудь сжалась от осознания того, что я сунула нос не в свое дело. Опять.
– Итак, что еще ты прочитал из ста книг, обязательных к прочтению, – спросила я.
– Хмм... – он посмотрел вверх, словно размышляя.
– «Посторонние», автор...
– С. Э. Хинтон, – закончила я. – Черт, – я перебила его.
– Подумаешь. Я уверена, что эту книгу раздают всем потенциальным плохим мальчикам на первом году обучения в школе.
– Эй, сейчас... – он отстранился, как будто был ранен. – А что из этого... – он провел пальцем по своей груди, – говорит о том, что я плохой мальчик? Я вырос на ферме.
Я рассмеялась, забыв о том, что мы неуклонно движемся вперед по взлетной полосе.
– Это тело? Это лицо? Этот порез на губе? Поцарапанные костяшки пальцев? – я посмотрела на то место, где рукав его одежды открывал вихри черных чернил. – О, и татуировки? Прямо-таки образец плохого парня. Держу пари, ты оставил после себя множество разбитых сердец.
– Кто говорит «множество» в нормальном разговоре? – его улыбка только усилила мою.
Плохой мальчик или нет, но я знала, что улыбка Нейта, должно быть, сбросила много трусиков, потому что если бы мы не летели на этом самолете, я могла бы подумать о своем первом свидании на одну ночь.
– Я скажу тебе, кто. Хорошие маленькие девочки из колледжа, – я подняла на него брови. – У тебя даже есть сексуальные, задумчивые флюиды. Очень в духе Джесса Мариано.
– Какой еще Джесс? – он растерянно моргнул.
– Джесс Мариано, – выдавила я.
Эти глаза должны были стать моей смертью. Оттенок напомнил мне Ледяные озера в Сильвертоне, но не совсем ледниковые. Скорее, аква.
– Ну, знаешь, из «Девочек Гилмор».
– Никогда не видел, – он покачал головой.
– Ну, если когда-нибудь увидишь, помни, что ты почти как Джесс, только... выше и горячее, – я сомкнула губы.
– Горячее, да? – поддразнил он со знающим видом, от которого температура моего тела поднялась еще на градус или два.
– Просто забудь, что я это сказала, – я оторвала от него свой измученный взгляд и расстегнула кофту. Как же здесь было жарко! – Что еще есть в твоем списке для чтения?
Его глаза слегка сузились, но он согласился сменить тему.
– Я уже прочитал «Фаренгейт 451», «Повелитель мух», «Последний из могикан»...
– Вот это хороший фильм, – вздохнула я. – Как он говорит ей, что найдет ее прямо перед прыжком через водопад? Потрясающе. Полный набор для романтики.
– Просмотр фильма не считается! – он покачал головой, смеясь. – И это не романтика. Это приключение с небольшой любовной историей, но не роман.
– Как ты можешь говорить, что это не роман?
– Потому что книга немного отличается от фильма, – он пожал плечами.
– Чем отличается?
– Ты правда хочешь знать?
– Да! – я обожала этот фильм. Это была моя палочка- выручалочка для разбитого сердца.
– Кора умирает.
У меня отпала челюсть.
Нейт поморщился.
– Ты же сама спросила.
– Ну, теперь я точно никогда не буду ее читать. Я просто буду смотреть фильм, – пробормотала я, пока мы продвигались вперед в очереди.
Взгляд в окно тоже не помогал. Видимость была просто ужасной. Минуты пролетали за минутами, пока мы сравнивали несколько других книг из его списка. Некоторые из них, например «Великий Гэтсби», я читала еще в школе, а другие, такие как «Братья по оружию» – нет.
– Хорошо, так что же должно быть в твоем списке из ста книг?