– Я встал на одно колено, – прошептал он.
– Поверь мне, я помню... – я сделала последний шаг и свободной рукой прижалась к его бородатой щеке. – Если бы я сказала «да», я бы воспользовалась тобой в твой худший момент. Ты бы проснулся и пожалел о том, что попросил.
– Ты выбрала своих родителей.
– Я не выбирала, – я покачала головой. – Конечно, я использовала папины связи, чтобы попасть в офис Лорен, но это было сделано только для того, чтобы помочь тому закону, который все равно никогда не пройдет. Серена сказала тебе правду. Я поехала в Вашингтон не ради родителей. Я поехала ради тебя.
Его бровь слегка нахмурилась – ровно настолько, чтобы сказать, что мне удалось достучаться.
Я проглотила страх и пошла вперед.
– Ты спросил, почему я сказала Джереми «да».
Он закрыл глаза.
– Я не могу, Иззи. Ты заставила меня сломаться настолько, что я едва могу смотреть на себя в зеркало, так что если ты собираешься перечислять мои недостатки...
– Я сказала ему «да», потому что он был мне знаком и удобен, и я уже совершила самую большую ошибку в своей жизни, сказав «нет» правильному мужчине.
Его глаза распахнулись.
– И я каждый день живу с этим сожалением... – я раскрыла вторую ладонь, показав кольцо.
– Может, ты и носил его с собой, но я носила тебя здесь... – я провела рукой по сердцу. – Я должен была сказать «да», а потом держаться за тебя до конца жизни, проклиная все последствия, и если бы я знала, что ты исчезнешь через несколько минут, я бы так и сделала. Я должна была сказать «да». Я никогда не переставала любить тебя, Нейт. Ни на секунду.
Его глаза на секунду вспыхнули, прежде чем он обхватил мою шею и притянул мои губы к своим.
Наконец-то.
Этот поцелуй был похож на возвращение домой. Его язык прошелся по моим губам, и я прильнула к нему, чувствуя, как желание разгорается, растекается по моим венам огненной волной, пробуждая все потребности, которые дремали с тех пор, как он в последний раз прикасался ко мне. Как я жила почти четыре года без его поцелуев? Его объятий? На вкус он был таким же, как мята и Нейт. Когда он отступил, я последовала за ним, проводя языком по чувствительному гребню за его зубами, наслаждаясь его дыханием и тем, как крепко он сжимает меня, когда двигает нас из стороны в сторону. Я уронила кольцо на тумбочку, когда он сел на край кровати, притянув меня к себе, а затем поцеловала его так, словно это был последний раз, когда я чувствовала его губы на своих. Если это все, что у меня могло быть, еще один бесценный момент, когда он был моим, чтобы целовать, чтобы прикасаться, тогда я хотела всего. Его рука скользнула к моей попке, и он схватил ее, крепко притянув меня к себе. Вода впиталась в тонкую ткань моей майки, а наши губы двигались в ритме, о котором я уже успела забыть. Это были голод и потребность, и все равно до боли сладко.
– Скажи это еще раз, – потребовал он, прижимаясь к моему рту, а его руки скользнули под ткань пижамных штанов и обхватили мою голую попку.
– Какую часть? – поддразнила я, покусывая его нижнюю губу. Боже, как же я скучала. Мне не хватало именно этого – быть в его объятиях.
– Ты знаешь, какую... – он отстранился, чтобы заглянуть мне в глаза, и мое сердце заколотилось.
– Я всегда любила тебя. Я люблю тебя, Натаниэль Фелан, – я подняла руки и провела ими по его мокрым волосам. – И ты тоже меня любишь.
– Правда? – уголок его рта приподнялся.
– Да, – мои пальцы прошлись по его шее и плечам. – В противном случае твой позывной не был бы Наварре.
Он снова захватил мои губы, и поцелуй вышел из-под контроля с первыми же движениями его языка. Это было то, чего я хотела, то, что мне было нужно, и не только на те несколько минут, что у нас были, но и на всю оставшуюся жизнь. Я не хотела и дня провести без его объятий.
– Ты мне нужен... – я никогда не произносила ни одного предложения с таким количеством смыслов, и все они были правдой. Он был нужен мне во всех смыслах.
– Я знаю. Боже, я знаю... – его рука переместилась, между нами, его пальцы маняще танцевали на моей коже под поясом. – Я чувствую то же самое, – он поцеловал мой подбородок, челюсть и место под ухом, а затем провел губами по моей шее, вызывая дрожь по позвоночнику и усиливая потребность между бедер. Моя голова откинулась назад, когда его губы прошлись по моей груди, а затем накрыли ее через ткань, нежно пробуя сосок зубами. – Я хотел прикоснуться к тебе с той самой секунды, как ты сошла с самолета, – сказал он, стягивая майку, чтобы открыть грудь, посасывая каждый сосок.
Я застонала, мои пальцы впились в его голые плечи, а мое тело прижалось к нему.
– Мне потребовалось все самообладание, чтобы не вцепиться в тебя и не целовать до тех пор, пока ты не сбросишь с пальца это чертово кольцо и не вспомнишь, каково нам вместе, – он провел зубами по моим губам, а пальцами по поверхности живота. – Не было дня, чтобы я не думал о тебе, не скучал по тебе, не хотел тебя, не любил тебя.
Мои колени ослабли.
– Пожалуйста, скажи мне, что я могу получить тебя... – кончики его пальцев коснулись верха моих стрингов.
– Я твоя.
Он поднял голову и поцеловал меня крепко и глубоко в тот же момент, когда его пальцы нашли меня, и я застонала ему в рот. Обхватив рукой заднюю часть моих бедер, он удерживал меня в вертикальном положении, в то время как два пальца входили в меня с тем же ритмом, что и его язык. О, Боже! Потребность и похоть бурлили во мне, отменяя все мысли, которые не были связаны с тем, чтобы быть ближе. Нейт всегда знал, как играть с моим телом, он часами доводил меня до оргазма, пока я не могла больше терпеть, но я не собиралась ждать. Не в этот раз. Я зацепила большими пальцами резинку пижамных штанов и нижнего белья и спустила их по ногам, освободившись от них.
– Иззи, – простонал он мне в губы, а затем прервал поцелуй, чтобы свободной рукой стянуть с меня майку. – Ты так чертовски хороша.
– Не останавливайся, – умоляла я, пока он добавлял большой палец, проводя по мне именно так, как мне нравилось, как он знал, что мне нужно. Я касалась его во всех местах, до которых могла дотянуться, поглаживая руками его руки, грудь, спину.
– Никаких шансов, годы сдерживаемого желания нарастали и нависали над моим телом.
Каждый поцелуй поднимал меня все выше, каждое погружение его пальцев доводило наслаждение до боли. Но я не хотела кончать вот так, не после стольких лет. Я стянула полотенце с его бедер и обхватила его рукой. Он застонал, когда я погладила его твердую длину, проводя большим пальцем по кончику.
– Я хочу, чтобы ты был внутри меня.
– Хорошо, потому что именно там я и хочу быть... – его глаза встретились с моими, когда я устроилась на его коленях, приподнявшись, чтобы он идеально прижался к моему входу. – Я люблю тебя, Изабо Астор.
Слова заполнили мою грудь, и я поцеловала его, опускаясь вниз дюйм за дюймом, мои мышцы напряглись, когда он подался вверх и вошел в меня до самого основания.
Мы оба застонали.
Это было то, чего мне так не хватало. Не только его тела, но и его самого. То, как он смотрел на меня, прикасался ко мне, заставляло меня чувствовать, что в этом мире нет ничего более важного, чем слияние наших тел и совместный ритм наших сердец.
– Черт, Иззи, – он обхватил мои бедра и приподнял меня, его бицепсы напряглись, прежде чем он снова вошел в меня. – Ты ощущаешься лучше, чем в моих снах. Каждое воспоминание. Каждая фантазия. Так чертовски горячо.
– Еще раз, – потребовала я, обхватывая его шею руками, снова прижимаясь к бедрам, когда он дал мне то, о чем я просила. От каждого его движения по моему телу пробегали волны, пальцы рук и ног покалывало от сладчайшего гула чистого, ничем не сдерживаемого удовольствия. Затем он затих, застыв подо мной.
– Нейт? – спросила я, отстраняясь настолько, чтобы видеть его лицо в тусклом свете.