***
Аэропорт представлял собой адский пейзаж. Плачущие дети, ошеломленные мужчины и встревоженные женщины заполнили терминал, и это были счастливчики. А те, кто стоял за ограждением и кричал, чтобы их впустили? Им не повезло. Когда мы подошли к выходу Иззи, мой желудок скрутило. Ее рейс был отменен. В мире не хватит ругательств, чтобы передать мои мысли, но Иззи просто глубоко вздохнула и подняла подбородок.
– Тогда, полагаю, нам следует найти здесь временное посольство.
– Отличный план, – согласился Элстон.
Я кивнул, и мы отправились в путь сквозь постоянно растущую панику толпы, которую контролировали солдаты США и НАТО. У каждого выхода было одно и то же, и лишь немногие успевали улететь.
– Боже мой, – сказала Иззи, остановившись посреди дорожки, повернувшись к телевизору.
Президентский дворец больше не находился в руках афганского правительства.
– Дерьмо быстро разрушается, – сказал Грэм.
– К черту разрушение, дерьма больше нет, – поправил Паркер. – Если верить новостному сайту, аэропорт и посольство – единственные места, которые мы удерживаем.
И кто знает, как долго мы продержимся.
– Пойдем, – я взял Иззи за руку, совершенно не заботясь о том, кто это увидит, и повел нас через аэропорт, используя указания Уэбба, чтобы привести нас к месту временного посольства.
Мы вышли из толпы, граничащей с истерией, в административный ад. Пробившись сквозь ряды отчаявшихся гражданских, мы прошли через небольшую баррикаду, и нас встретили сотрудники посольства, которые уже были эвакуированы.
– Думаю, я посмотрю, кому смогу помочь, – сказала Иззи, одарив меня неуверенной улыбкой, погладив большим пальцем мою ладонь, прежде чем отпустить меня.
– Не покидай этот район, – сказал я ей. – Я посмотрю, что можно узнать о полетах.
Она кивнула, убедившись, что ее пристегнутый бейдж виден, и направилась к первому сотруднику.
– Узнай о ее сестре, – приказал я Грэму.
Он кивнул, и я принялся за работу, чтобы найти возможность вывезти Иззи из этого места.
***
Обычно я любил рассветы и возможности, которые они открывали, но сегодняшний был похож скорее на новый вариант освещения одного и того же проклятого дня. Мы находились здесь уже тридцать шесть часов, в то время как город вокруг нас погрузился в бедлам. Поступающие сообщения были ужасающими. В эвакуации нуждалось более ста тысяч человек, и ни один самолет не мог их вывезти. Если в ночь, когда мы прибыли в аэропорт, несколько рейсов успели улететь, то вчера все полеты были остановлены. Иззи вымоталась до предела и сейчас лежала на полу, используя рюкзак в качестве подушки, в самом безопасном, на мой взгляд, уголке временного посольства.
– Ты нашел нашей девочке рейс? – спросил Грэм справа от меня, не повышая голоса, пока я наблюдал за ее сном с расстояния в дюжину футов.
– Вроде того... – я хотел заменить рюкзак своей грудью, чтобы прижать ее к себе на последние несколько минут, которые у меня были. Наш брифинг с Уэббом час назад прошел именно так, как я предсказывал... и боялся.
– Это дерьмовый ответ, – проворчал Грэм, наморщив лоб.
– Ситуация хреновая... – это еще мягко сказано. – Они надеются получить разрешение сегодня, но пока они не откроют взлетно-посадочные полосы и не очистят их от людей, шансов выбраться почти нет.
– Почти? – он бросил на меня косой взгляд.
– Мы здесь не единственная американская организация... – я сложил руки на груди и снова запомнил ее лицо, отметив фиолетовые тени под глазами.
Грэм кивнул, уловив мой смысл.
– Понял. Она знает о своей сестре?
Я покачал головой, мой желудок опустился.
– Нет. И не узнает.
– Ты не расскажешь ей о блокпостах и о пулевых отверстиях в репортерах? – Грэм поднял брови, его темные глаза вспыхнули.
– Нет, – я сглотнул комок в горле, который, казалось, поселился там с тех пор, как Иззи приехала в страну. – Она никогда не сядет в самолет, если будет знать, что есть большая вероятность, что Серена не сядет. Мне оставалось только молиться и верить, что она войдет в самолет.
Нас пересадили на другое место. Иззи повернулась, ее глаза распахнулись и в считанные секунды нашли мои. Она всегда безошибочно определяла, где я нахожусь. Мои ребра были такими твердыми, что я наполовину ожидал, что они сломаются от боли в груди. Она медленно села, ее распущенная коса сползла на плечо, но она не улыбнулась. Что бы ни было на моем лице, это выдало меня, и она поняла, что что-то случилось. Как, черт возьми, я должен был это сделать?
– Пять минут? – спросил Грэм.
– Десять, – отозвался Торрес сзади нас.
– Десять, – согласился я, десяти никогда не хватит, но это все, что у нас было.
Грэм хлопнул меня по спине и ушел, направляясь к месту сбора. Я стоял там, не сводя с нее глаз, и пытался подобрать слова. Это было неправильно. Покинуть ее было неправильно, но я ни черта не мог с этим поделать. Приказ есть приказ. Мне надоело, что я ставил ее в положение, будто она никогда не сможет стать моей, в то время как она уже стала ею во всех смыслах.
Я подошел к Иззи, она стояла с торжественным лицом.
– Что случилось? – спросила она.
Положив руку ей на поясницу, я отвел ее в угол, где мог закрыть ее тело от взглядов работников посольства в надежде на несколько минут уединения.
– Мне нужно идти, – каждое слово разрывало на части мою душу.
Ее губы разошлись.
– Хорошо. Когда ты вернешься?
– Не вернусь.
Ее темно-карие глаза широко раскрылись.
– Нас перевели на другую позицию. Есть... – я сглотнул. – Есть места, где мы должны быть, и дела, которые мы должны делать... – даже если бы я мог сказать ей, во что я собираюсь ввязаться, я бы не стал. Беспокойство убьет ее. Все, что произойдет в ближайшие несколько часов, может изменить всю оставшуюся жизнь Иззи.
– О, – ее плечи опустились. – Это понятно. Я в безопасности, насколько это возможно, а твои навыки определенно пропадают зря, если ты болтаешься в аэропорту, – она подняла на меня глаза, выдавив улыбку, которую я видел слишком много раз за последнее десятилетие. Она дарила ее мне каждый раз, когда мне приходилось уезжать.
– Слушай меня внимательно, – я взял ее плечи в свои руки. – В три часа за тобой придут. Он среднего телосложения, с седой бородой, и он будет знать, как мы познакомились. У него не будет моего очаровательного остроумия, но он посадит тебя на самолет, чтобы ты улетела отсюда.
Она наморщила лоб.
– Нейт, отсюда самолеты не улетают.
– Даже если это так, этот улетит. Самолеты компании обычно летят куда хотят и когда хотят. Он доставит тебя в Штаты, – моя рука скользнула к ее шее. Ее кожа была такой мягкой.
Она моргнула.
– И у них есть место для меня?
– Ты помощница члена Конгресса. Поверь мне, они заинтересованы в том, чтобы ты вернулась домой как можно тише, – Иззи была пиар-кошмаром, который только и ждал, чтобы случиться.
– А Серена? – надежда в ее глазах меня просто убила.
– У него есть место для Серены. Для Таджа тоже, – пришлось пожертвовать всеми своими заслугами, но ее безопасность – вот что имело значение. – Если твоя сестра не вернется к трем часам, тебе все равно придется сесть на самолет... – я заглянул ей в глаза, желая, чтобы она согласилась, чтобы хоть раз была уступчивой.
Ее подбородок откинулся назад, когда она открыла рот, и я провел рукой по ее подбородку, проведя большим пальцем по мягким губам.