По расцветке крыльев кобылки легче распознают и находят друг друга. Яркий цвет, кроме того, сбивает с толку преследователя. Помчится какая-нибудь неопытная пичужка за ярким пятном крыльев летящей кобылки, и вот уже пора бы схватить ее, да спасающееся насекомое совершает несколько резких, зигзагообразных поворотов, садится на землю и становится сереньким и незаметным. Внезапное преображение приносит неизменный успех. Проверить это нетрудно на себе. Если с точностью до сантиметра не запомнить место, куда села кобылочка, на долю секунды отвести взгляд в сторону — насекомое бесследно исчезает. Приходится ощупывать руками землю, перебирая камешки, пока один из них внезапно не оживет и не выскочит из-под руки, сверкая расцвеченными крыльями.
Из ущелья дорога направилась прямо вниз к белевшей вдали реке и зеленым ее берегом. Только теперь было видно, насколько крута подгорная равнина, хотя и казалась почти горизонтальной, так как машина, несмотря на канавки, камни и выбоины, свободно катилась с выключенным мотором.
Широкая полоса пустыни между горами Чулак и рекой Или представляет собой типичную подгорную равнину, образовавшуюся от постепенного разрушения гор и выноса продуктов этого разрушения водой и ветром.
В долине реки Или властвуют два ветра: верхний, дующий по течению реки с востока на запад, и нижний, дующий против течения с запада на восток. Первый ветер, сухой и жаркий, приходит из Центральной Азии, далекой пустыни Гоби, приносит тонкую дымку лёссовой пыли, в которой тонут очертания горизонта. Второй ветер, более прохладный и влажный, приходит через Европу из омывающих ее морей. Когда дует этот ветер, воздух становится чище и прозрачнее, изредка выпадают осадки. Только летом ни один из ветров не способен донести до пустыни влагу, и дожди в это время необыкновенно редки.
Незаметно машина спустилась в пойму реки, в лицо ударил своеобразный запах буйной зеленой растительности водного простора и солончаков.
Два берега реки Или — два разных мира. Правый берег высокий. Тут на голой земле, покрытой черным щебнем, на некотором расстоянии друг от друга растут маленькие солянки, шныряют такырные круглоголовки, из-под ног во все стороны разлетаются кобылки с цветистыми крыльями, да вдали пронесется стадо джейранов, вздымая облачко пыли. Зной, нигде нет тени, тишина, прерываемая треском кобылок да посвистом большой песчанки.
Левый берег низкий, зеленый, с высокими тростниковыми зарослями, такими, что скрывают с головой всадника; с тихими развесистыми ивами, серебристолистным лохом и многими другими разнообразными растениями. Здесь вечерами кричат ярко расцвеченные фазаны, тревожно рявкают косули, зашумит в тростниках испуганное стадо диких кабанов.
Так и существуют один против другого два разных берега — два разных мира, разделенных рекой. Но случается, что река обходит стороной часть левого берега, и он оказывается прижатым к правому, пустынному. Тогда получается то, что здесь называют забокой.
Дорога по забоке идет через ослепительно белые и пухлые солончаки. Местами в углублениях выступает темно-коричневая вода и, подсыхая с краев, осаждается, как мороз на окнах, длинными, ветвистыми и причудливыми кристаллами. На белой поверхности засоленной почвы зеленеют солянки. На дорогу свисают сине-зеленые ветви тамарисков с нежными, розовыми кистями цветов. Напуганный звуком мотора, из-под куста срывается маленький серый заяц, свесив набок уши, отбегает в сторону и весь на виду останавливается, с любопытством оглядывая машину. Откуда-то рядом с ним появляется второй, а в стороне уже третий заяц бежит неторопливым поскоком.