Развесистые лавролистные тополя, саксаул, тамариск, тростники, карагана создают ощущение нетронутого и заброшенного уголка. А река! Она доносит сюда прохладу горных высот, и как приятно веет от нее свежестью!
Дальше нет пути: река в обрывистых скалах. Нехотя мы возвращаемся на бивак и потом долго вспоминаем и обширную пустыню в сиреневых горах, и глубокий каньон с фантастическими чудовищами и развалинами замков, и чудесный лесок на берегу горной реки. Какое замечательное место и как жаль, что о нем никто не знает!»
Газетная статья напоминала мне, что в ту поездку с гор Турайгыр, вблизи от моста через Чарын, я в бинокль увидел странные, сильно изрезанные, размытые глиняные горы. Издалека они казались очень красивыми, даже какими-то неземными. Для того чтобы к ним добраться, надо было проехать мост по шоссе к востоку и вскоре же в большом распадке свернуть с дороги вниз по направлению к реке. Интересно бы побывать на глиняных горах. Отсюда можно бы и начать путешествие.
Я спешу поделиться с Алексеем Ивановичем. Но в телефонной трубке слышу незнакомый голос.
— Алексея Ивановича только что увезли в больницу. У него приступ аппендицита. Он просил передать, что вышел надолго из строя, очень сожалеет…
Путешествие началось с неприятности. Хотя, быть может, наоборот? Что бы произошло, если бы приступ наступил в пути? Что делать? В голове проносятся сразу несколько предположений. Отложить поездку. Ждать удобного случая. Но на сколько времени? Не лучше ли, отбросив сомнения, направиться в путь в неведомую страну? К тому же так хочется узнать поближе природу каньонов Чарына.
Если отложить путешествие, что делать с отпуском? Не сидеть же в городе! Может быть, найти другого попутчика? Но кого? И сколько времени отнимет подготовка его к путешествию?
Проще отправиться одному. Будет тяжело. Впрочем, как одному?! Со мной Зорька! И я решительно взваливаю на плечи рюкзак, в одну руку беру палочку с прочным железным наконечником, в другую — поводок с собакой и отправляюсь на автобусную станцию…
Медленно тянется время в душном автобусе. Бесконечно долго мелькают одно за другим селения. Справа высокий хребет Заилийского Алатау. Постепенно он становится все ниже и ниже. Вот будто кончились селения и машина вырвалась на простор солончаковой пустыни, поросшей солянками, тамарисками, крупным ковылем и чием. Крутой поворот — и мы в большом селе Чилик. За ним пустынные горы, узкое Кокпекское ущелье — все знакомые места. Потом Сюгатинская равнина. Ближе и ближе горы Турайгыр. Вот слева и незаметный поворот, по которому я как-то впервые добрался до каньона Чарына. Асфальтовая дорога вьется вверх, преодолевая крутые подъемы. Наконец мы на перевале. Впереди открывается новая долина, а на горизонте в синей дымке хребет Кетмень с темно-фиолетовым пояском еловых лесов. Посредине обширной долины виднеется темно-коричневая полоска. Это каньоны, прорезанные рекой Чарын. Машина быстро и бесшумно скользит с перевала. В окна врывается свежий душистый ветер. Внезапно открывается бурная река Чарын, большой железный мост через нее и возле него крохотный поселочек. Еще подъем, поворот дороги налево. Теперь не зевать. Где-то здесь среди холмов большой пологий распадок, ведущий к глиняным горам.
Солнце уже коснулось горизонта, и в ложбины легли глубокие тени. Вот он, наверное, этот самый распадок. Я прошу остановить автобус и с удовольствием выбираюсь из машины. На меня с недоумением поглядывают пассажиры. Куда в таком безлюдном месте отправился пожилой человек с большим рюкзаком и собакой? Если охотиться, то где же ружье? Если рыбачить, то зачем ему собака и такой большой рюкзак?
Автобус скрылся за горкой, и сразу стало тихо, необычно тихо, немного грустно и странно. Огляделся. Один. Поправил на плечах рюкзак, оперся на палку, позвал собаку. Вокруг все поросло сизой, пахучей полынкой, и аромат ее, такой знакомый, приятный и густой, казалось, беспредельно царил в воздухе.
С каждой минутой темнеет. Из распадка виднелись далекие розовые снежные вершины Кетменя. Над зелеными холмами в ту сторону, куда лежал мой путь, сверкала яркая красная полоска. То были глиняные горы, окрашенные заходящими лучами солнца. Я не ошибся и правильно сошел с автобуса. По дну распадка шла неторная дорога. На ней не было видно никаких свежих следов. Петляя, она пересекала небольшое сухое русло, проделанное талыми весенними водами и летними дождевыми потоками. Кустики колючей караганы, сверкая желтыми цветками, теснились с обеих сторон сухого русла вперемежку с зарослями таволги.