Пять ветров гуляют над озером и волнуют его синие воды. Когда же все пять затихают, озеро засыпает и отражаются в нем длинными дорожками яркие звезды северного полушария.
Долго и скучно тянется дорога по лёссовой равнине. За машиной, как всегда, пыль. А в машине иногда раздаются странные тонкие писки. Что бы это могло значить? Где появилась неисправность? Придется на стоянке заняться тщательным осмотром. Из-за незнакомых звуков чувство тревоги ни на минуту не покидает меня. Вокруг безлюдье, нет пресной воды. Что будет, если испортится машина, откуда ждать помощи? Юрию проще, он не понимает опасности. В его представлении машина — друг, и, если с ней что-либо случится, все можно, как он говорит, «как-нибудь починить».
— Вы знаете, — утешает он меня, — эти странные звуки мне очень знакомы. Похоже, что так пищат летучие мыши. Помните, на биваке у крутых берегов они летали над нашими пологами? Вы сами мне так объяснили!
— Откуда мышам взяться в нашей машине? Вот скоро узнаем, какую неприятность нам устроили эти летучие мыши, — невесело отвечаю я Юрию.
Пустыня безжизненна, и нет в ней ничего интересного. От этого скучно. Но неожиданно у нас вырывается дружный возглас изумления: на дорогу из-за бугорка выскочил чудесный зверек, небольшой, как котенок, черный, в ярко-белых пестринках. Остановился перед самыми колесами, согнулся дугой, высоко, как скунс, задрал пушистый длинный хвостик, забавно кривляясь, подскочил несколько раз на одном месте, потом будто опомнился, в несколько прыжков добрался до кустика и юркнул в норку.
Все это представление произошло настолько быстро и так внезапно, что я не успел схватить фоторужье, чтобы запечатлеть нашу встречу, а когда опомнился и помчался с ним к кустику, зверек скрылся.
— Кто это, кто? — кричал мне вслед мой спутник.
А зверек уже сидел в норке. Я присел на колени и защелкал языком. Зверька заинтересовал незнакомый звук, он высунул наружу голову и уставился на меня черными, немигающими глазами. Неловкое мое движение слегка испугало его, но любопытство снова взяло верх, и он опять выполз наружу. Но тут хлопнула дверка машины, и зверек решил ретироваться.
Это была перевязка, очень смелый, интересный и редкий обитатель пустыни. За все свои многочисленные путешествия по пустыням Средней Азии я встретил его только четвертый раз. Первый раз он, как и сейчас, перебегая дорогу, встал столбиком, чтобы взглянуть на меня, и, удовлетворив любопытство, скрылся. Второй раз он переплывал большой арык, и его, мокрого и жалкого, встретила моя собака. Но он, бесстрашный и дерзкий, стал сам нападать на нее и отбился. Третий раз в песках Кызылкума в безлюдной местности: когда мы подъехали к очень глубокому колодцу, оттуда раздался резкий и пронзительный крик. Долго я всматривался в темноту, и наконец разглядел на дне перевязку. Колодец был совершенно сухим. Бедный зверек попал в заточение, видимо, давно. Он питался лягушками, ящерицами и жуками-чернотелками, которые так же, как и он, попали в заточение.
Сейчас мне очень хотелось еще посмотреть на перевязку. Но сколько я ни щелкал языком, ни кричал, зверек больше не показывался. Возвращаясь с охоты, он устал; наверное, очень захотел спать, и до людей ему не было никакого дела.
Долго нет хорошего места для бивака. То дорога уйдет в сторону от озера — и вокруг сухая и колючая пустыня; то берега в дремучих тростниках — и до воды не добраться; то дорогу на берег перегородила рёлка зыбучего песка — и не дай бог в нем застрять машине. Но вот наконец и озеро рядом, и берег хороший, и на нем выброшенное водой отличное топливо для костра горами лежит на берегу, и живописные синие скалы выдаются далеко в озеро, и о камни лениво плещутся волны. Закипает работа. Мы расстилаем тент, натягиваем полога, разжигаем костер, варим ужин. Я озабоченно ползаю под машиной, приглядываюсь, ищу причину странного звука и ничего не могу найти. Когда же Юрий приступает к разгрузке кузова машины от вещей, я слышу его торжествующий крик:
— Я же говорил: летучие мыши! — И показывает на ладони двух карликовых нетопырей. Мыши смотрят на нас крохотными черными глазками, спокойны, неподвижны. Но вот одной не понравилось наше вмешательство в предвечерний покой. Раскрыла большой рот и, показав острые зубки и розовую пасть, недовольно запищала.
Мышам обязательно нужны высокие места для дневок, с земли они не умеют подниматься в воздух, и машина им пришлась кстати.