Путешествие из Череповца далее по Шексне, после осмотра города, продолжалось до деревни Звоз, где предстоял ночлег, с тем, чтобы в семь часов утра быть у Горицкого монастыря. По Шексне выдаются очень красивые места, например Ирма, с церковью Бориса и Глеба на левом берегу и церковью села Ирма на правом. Недалеко от Ирмы начинаются бесконечные вологодские леса, тянущиеся Бог весть куда; в них и по настоящее время обретаются таинственные скиты и спасается много отшельников. Недалеко в стороне существует Божья речка, на которой живут старушки старообрядки, но попадаются между ними и молодые. Движение пароходов по Шексне вообще не особенно быстрое; по объяснению местных жителей, они двигаются на три версты в час медленнее, чем по Волге, вследствие особенной, будто бы, плотности воды.
Тишина ночи и сравнительный недостаток судов на Шексне, уже успевших втянуться в каналы, отклоняли мысль от уверенности в том, что плывешь по главной артерии Мариинской системы. Будто отвечая на огни, кое-где мелькавшие по берегам, пароход от времени до времени разбрасывал искры, и совершенное отсутствие ветра обусловливало осыпание белой палубы значительными слоями пепла. За ночь предстояло миновать печальной памяти Ниловицы, центральный пункт свирепствовавшей здесь когда-то сибирской язвы. Совершенно стемнело, когда с парохода брошены были причалы у деревни Звоз, в получасе хода от Горицкого монастыря, наутро предстояло посещение знаменитой Кирилловой обители.
Кириллов.
Горицкий монастырь. Кириллов монастырь. Историческое о местности. Замечания Шевырева. Жизнеописание св. Кирилла. Монастырские памятники: церкви, гробницы, ризница. Страничка из жизни Шереметева Большого, постриженика монастырского. Знаменитое послание Иоанна Грозного. Воспоминания о св. Ниле Сорском. Сопоставление его с Иосифом Волоколамским. Вход в Белозерский канал.
Когда пароход, после ночевки, тронулся по направлению к Горицкому монастырю, настало утро яркое, безоблачное. Перед Горицами Шексна образует крутую луку и с неё открывается красивый вид на монастырь, окруженный белой стеной, со многими зелеными куполами церквей и красными крышами служб. Это место получило свое название Горицы от слова: гора, как девица — от слова: дева. Монастырь основан в 1544 году. Сюда в 1608 году была заточена прекрасная Ксения Годунова, до перевода её во Владимирский девичий монастырь. Тут же была пострижена Агафья, сестра Шереметева Большого, бывшая замужем за внуком астраханского царя Муртаза — Алием Кайбуловичем, в крещении Михаилом, упоминаемым в завещании Грозного в 1578 году. Ксения и Агафья находились в монастыре одновременно. Теперь в нем около 500 монахинь.
Главная церковь — Воскресенская; в церкви св. Дмитрия Царевича очень древний иконостас; в церкви Троицы археологически любопытны эмпории на столбах под тяжелыми круглыми сводами. Память Иоанна Грозного до сих пор живет здесь в легендарных рассказах о сестрах Улиании и Алене, «истребленных» им. Имеются и мощи одной из «истребленных», но они под спудом. Неширокие дворы монастырские были вплотную залиты пестрыми толпами людей, между которыми очень картинно выделялись монахини, все в черном. До святыни Кириллова монастыря отсюда всего семь верст хорошей, красивой дороги.
Немного в стороне от кипучей стремнины Мариинской системы, в сознательной вековечной неподвижности своего великого призвания, высится Кириллов монастырь.
«Европа, — говорит Шевырев, — полна следов сопротивления разных элементов единению государства; у нас их нет: наши князья жили в городах и вотчинах, наши замки — монастыри». И начинались-то твердыни эти с землянки, с брусяной церковки, с деревянной кельи; владетелями их, «вечными» владетелями, были отшельники в овчинных тулупах и худых ризах, а не в стальных рыцарских доспехах с широкими перьями на шлемах и по плечам. Такими твердынями оказались: Троицкая для центра, для Москвы, Киев — для юга, Кириллов и Олонецкое пустынно-жительство с Соловками — для севера.