Смешно.
Гриффиндорец не понял тогда, в какой момент начал смеяться. Грудь юноши то и дело сотрясалась от все новых и новых приступов смеха, которые переросли в целую истерику. И что он нашел в этом смешного? Поттер и сам не знал. Но так становилось легче, хоть немного, но легче, а воздух в лёгких не так сильно сперало, и дышалось чуточку свободнее. Истерический смех постепенно заполнял помещение, в кромешной темноте, среди следов разгрома, и выглядело это крайне жутко, но успокаивало.
А потом комната залилась зелёным цветом. Поттер постепенно взял себя в руки, заметив эти странные вспышки, перетекающие то в красный, то в жёлтый, то в белый, то снова в зеленый цвета, и юноша нехотя поднялся, медленно подходя к окну. Кто-то из маглов запускал фейерверки прямо напротив дома Гарри, и зрелище было поистине прекрасным и даже волшебным, если можно так назвать. Наступило рождество. Прекрасный семейный праздник, который Поттер тогда встретил один на один со своей болью и зажатой в пальцах сигаретой. Юноша даже не понял тогда, как она вообще оказалась в его руке, но как же чертовски вовремя. Огромное тяжёлое бремя упало на плечи, и Поттер ощущал каждой клеточкой, как оно на него давит и тянет к земле. Хотелось если не кричать, то рычать, однако сил ни на что уже не было… А вокруг тем временем город ликовал, кто-то на улице пел песни, исполнял странные танцы, а фейерверков становилось больше, и они окрашивали небо и темный силуэт парня в окне одного из мрачных домов в яркие переливы. Праздник, счастье, радость… Все такое… ненастоящее.
Когда мысли гриффиндорца отключились окончательно, а тлеющая сигарета догорела до кончиков пальцев и больно обожгла, Гарри показалось, что рядом кто-то стоит. Зелёные глаза мягко и равнодушно посмотрели через плечо, и в том месте, где ещё пару часов назад стоял диван, брюнет заметил тогда смутный образ юноши-блондина. Он был прозрачным, но словно светился изнутри мягким светом. Парень игриво прошел сквозь следы разрухи, не издавая ни единого звука, к центру комнаты в то место, где раньше было кресло и медленно опустился. Как только он присел достаточно низко, мебель сама появилась в тот же момент с похожим свечением. Драко поставил локоть на подлокотник и склонил голову, опираясь на ладонь. Лёгкая, томная улыбка не сходила с его лица, словно он думал о чем-то приятном.
Поттер тогда совсем растерялся и замер на месте, во все глаза уставившись на неожиданного гостя. Все было так странно и словно… правильно… Но откуда здесь Малфой? Как он вошёл? И почему он…такой…светящийся.. и прозрачный?
Поттер сделал неуверенный шаг к слизеринцу, не смея произнести ни слова, и в этот момент в гостиную вошёл ещё один…Поттер. Он излучал такой же свет и уверенно приблизился к блондину, опускаясь перед ним на пол на пушистый ковер. Этот Гарри без всяких вопросов положил голову Драко на колени, и тот улыбнулся ещё шире, зарываясь пальцами в темные локоны.
- Если так будет проходить каждое рождество, то я согласен, - тихо прошептал Поттер и положил руки рядом с головой на коленях Драко.
- Но мы же нагло сбежали ото всех, - усмехнулся Драко, увереннее перебирая пряди.
- Я не жалею, разве нам ещё что-то нужно? Рождество - семейный праздник, а моя семья - это ты.
Светящийся Поттер аккуратно поднял голову и со всей нежностью посмотрел на Драко, что с охотой отвечал взглядом на каждое слово Гарри. И минута словно длилась вечно…
Гриффиндорец, что стоял у окна, недоумевал, наблюдая эту странную сцену. Что это вообще такое? Он словно оказался в омуте памяти, но сделав ещё один шаг к парням, Поттер почувствовал легкий порыв ветра, который в ту же секунду обратил образы в золотистую пыль..
- Видение…., - обреченно протянул Гарри и вернулся к подоконнику, опираясь на него спиной, - Помутнение рассудка… Ну точно. Если бы Гермиона об этом услышала, то явно отправила бы в Мунго на обследование.
Мираж… или воспоминание… исчезло также же внезапно, как и появилось, только разве что оставило после себя горький осадок. Образ юношей излучал гармонию и душевное тепло, а после них осталась лишь темнота, холод и разрушение… Поттер оглядел устроенный им самим погром и усмехнулся. Ты, судьба, решила поиздеваться? Гарри где-то слышал, что старинные родовые дома имеют свою память, особенно о хороших и сильных моментах в их долгой истории. Кто знает, возможно само имение Блэков показывало Поттеру такие картины, чтобы… освежить память? Показать, как было? Успокоить?
- Да только я все равно не помню, как было ДО, - выдавил сквозь зубы Поттер в пустоту, словно отвечая на чей-то не заданный вопрос, и нервно достал ещё сигарету.
Память. Она разрушила все, что было у Гарри, она же разрушила все, что есть сейчас. Лишь куска паззла не хватает, а жизнь летит к чёрту… К чему эти образы? Что они должны показать? Драко выбрал другого, решил разорвать помолвку и уйти - и это реальность, а не мираж.
Эммет. Поттер сделал глубокую нервную затяжку, но даже дым не принес успокоения при воспоминании этого имени.
Веллер выбил Гарри из колеи в тот день и заставил гриффиндорца усомниться во всем происходящем. Красивые слова, которые Малфой говорил уверенно и искренне стирались до основания одним только возникновением мужчины. Поттер хотел поверить Драко, поверить каждому его слову; хотел, чтобы все оказалось правдой, Гарри ведь и сам чувствует то же, но появление Веллера…
Да, Гарри частично понимал, что ревность тоже стала своего рода толчком к осознанию своих чувств, однако, как Драко повел себя с Поттером после - до скрежета зубов выводило брюнета из себя. Гарри до мельчайших деталей помнил уход Малфоя… Он просто развернулся и исчез, забирая Эммета с собой. Вот так вот просто. К чему тогда был весь разговор, если Драко с самого начала собирался исчезнуть..? Стоило об этом подумать, как пальцы сами сжали край подоконника. Все злило, все раздражало, и такая горечь накатывала волнами, что остальное переходило на задний план. Поттер ударил кулаком о подоконник, выплеснув напряжение, скопившееся в каждой клеточке организма, и гриффиндорец медленно скатился на пол, привалившись спиной к стене.
Гарри долго сидел под окном в ту ночь, уперевшись спиной о стену, курил одну сигарету за другой и все думал, решал, что делать дальше. Да, вся эта история с нападением закончилась, и можно просто начать жить, а Поттер не видел своего будущего без Малфоя, образ которого как наваждение стоял перед глазами. Хотелось ненавидеть его, проклясть, уничтожить, но ещё больше хотелось просто взять его за руку. Поттер застонал, осознав свои мысли, и когда он только стал таким сентиментальным? Надо взять себя в руки и либо перебороть это, либо бороться до конца..
Гарри тогда даже не заметил, как наступил рассвет, и розоватые лучи морозного утра скользнули по уставшему лицу гриффиндорца. Поттер поднялся и бросил осознанный взгляд на город, увидел, как по его крышам побежали блики, как в окнах забегали солнечные переливы, как улицы постепенно заполнялись светом и лёгким свежим воздухом. Город начал оживать и делать первые вздохи после долгой ночи. Гарри тогда вдруг подумал, что после холодной и пугающей темноты всегда приходит утро, и не смотря на то, что могло случиться во мраке, солнце все равно взойдет и подарит свой свет миру. А что, если у и у Поттера есть надежда? Есть шанс…
Гарри не заметил, как с уверенностью сжались его кулаки, и он вдруг решил поддаться своим желаниям и, возможно впервые, послушать свое сердце, а не эту чёртову голову с ее доводами и агрументами. Когда первые лучи солнца добрались до Гриммо 12 и залили светом маленькую комнату на втором этаже, а вместе с тем и темную душу юноши, лишь одна мысль вместе со светом мелькнула в кромешной темноте.
Хочу.
Простое, ёмкое слово, которое перечеркнуло все терзания. Хочу увидеть Малфоя, хочу к нему прикоснуться, хочу быть с ним рядом, хочу защитить… Желание жгучим потоком побежало по венам, наполняя тело ненормальным адреналином, и гриффиндорец, не теряя ни минуты, метнулся в свой кабинет, чтобы начать поиски Драко…