Возможно, Поттер частично обмолвится об этом подруге, не вдаваясь в подробности, но не сможет умолчать о трудности самих поисков слизеринца. Стоит сказать, что Драко всегда прекрасно умел скрываться не только от Гарри в частности, но и от Министерства и даже от Пожирателей и Волан-де-Морта, но Поттер ещё не раз смог убедиться в его такой способности. Стоило гриффиндорцу хоть немного приблизиться к блондину, как тот в последний момент умудрялся исчезнуть прямо из-под носа Гарри. Поисковые заклинания, заклинания обнаружения, даже поиск по крови не давали достаточных результатов, Драко ускользал в последний момент. Он был всегда на шаг впереди, словно предвидел, и с каждым разом это злило Гарри все больше и больше. С каждым днём Поттер винил себя все сильнее в проявленной слабости и жалел о каждом сказанном слове, произнесенном со злостью и ревностью. По всей видимости это так сильно задело Малфоя, что тот просто отказывался идти на контакт, хотя судя по всему прекрасно знал о попытках Поттера его выследить. Но Гарри не давал себе расслабиться, адреналин так и бурлил в крови, и каждое исчезновение Драко только ещё больше подогревало интерес. Это было достаточно странным, но брюнет не смел и думать отставлять поиски, ведь даже в каждом сне Поттер видел лишь светлые локоны, нежные касания рук, туманные горящие глаза и лёгкую улыбку на бледном аристократичном лице. Гарри был уверен в себе как никогда, и он готов свернуть горы лишь бы выследить ускользающего слизеринца.
Но спустя три недели поисков силы стали постепенно покидать Поттера… Сделав небольшую остановку в своих постоянных метаниях и оглянувшись назад, гриффиндорец обнаружил лишь разгромленный дом, кучу бумаг повсюду, карты, открытые дела из аврората, заполненную окурками пепельницу, несколько бутылок огневиски и пустой, холодный мрак комнат дома Сириуса… И больше ничего. За столько времени Поттер не продвинулся ни на шаг, и осознание этого как ушат холодной воды отрезвил его затуманенный разум. В глубокой ночи Гарри бросил все свои дела и опустился на спинку кресла, мягко прикрывая глаза. Противные мысли полезли в голову сразу, стоило почувствовать пустоту дома. “Все кончено”, - шептал внутренний противный голос, - “Он не хочет тебя видеть”.
Больно…
Гарри непроизвольно коснулся груди и глубоко вздохнул. Нельзя позволять таким мыслям брать верх, нельзя. Уже достаточно гриффиндорец бегал от самого себя, и даже если ничего не выйдет, Гарри обязан хотя бы извиниться. Если чувства Драко остыли, это не значит, что они не смогут стать друзьями или хотя бы по-доброму расстаться.
И снова боль ударила по ребрам, и ноющее, жгучее ощущение сдавило грудную клетку. “Это больше похоже на болезнь”, - усмехнулся про себя Поттер и изогнул уголки губ в подобии улыбки. Рука вдруг сама потянулась к выдвижному ящику справа, откуда Гарри вынул большой кожаный альбом, подарок Драко… Он перенес его в кабинет как только занялся поисками, возможно там будет за что зацепиться. Но к сожалению, каждая страница резала не хуже ножа, показывая только то, чего лишился Поттер, подсказок там не было ни одной, а забытые воспоминания приносили лишь чувство лишения.
Отложив альбом в сторону, Гарри потер виски, стараясь успокоиться и унять трепыхающее в груди сердце. Жар разливался по всему телу и немыслимое желание прикоснуться к Драко нахлынуло новой волной до покалывания кончиков пальцев. “Ну почему все так?” - корил себя Гарри снова и снова и от бессилия опустился лбом на столешницу. Как Драко вообще мог так легко предвидеть шаги Гарри? Даже не то что предвидеть, он с уверенностью знал, когда гриффиндорец вставал на верный путь и успевал вовремя исчезнуть. И Поттер вдруг задумался, а если Драко действительно знал? И ответ на этот немой вопрос возник также внезапно, как и догадка..
Гермиона.
Единственный человек, который знал о поисках и состоянии Гарри была Грейнджер, она одна все это время находилась рядом, не смотря на произошедшее с Роном. Девушка появлялась раз в пару дней или приглашала Поттера к себе в гости, чтобы увидеться с единственным близким ей другом, так как и сама в нем сильно нуждалась. И Гарри давал подруге поддержку, на какую только сам был в тот момент способен. Да, Гермионе было многое известно, но сама девушка участия в поисках не принимала, однако из вежливости, а может и любопытства, конечно, интересовалась продвижением дел. Разумеется, Поттер обо всем рассказывал, не вдаваясь в подробности, но и этого как оказалось достаточно, чтобы через пару дней Малфой уже сменил место пребывания.
Гермиона всячески отрицала общение с Малфоем, когда гриффиндорец об этом прежде интересовался, но кто знает, может быть это делалось с подачи самого Малфоя, чтобы Поттер не смог выйти на его след через девушку. Не удивительно, если Грейнджер иногда и сама рассказывала блондину о метаниях друга, стараясь того подтолкнуть к разговору, ведь Гермиона не будет Гермионой, если даже в такое тяжёлое для нее время не подумает о своих друзьях. Этот вариант не стоило отметать, однако наиболее возможный в случае с Грейнджер - это всё-таки легилименция, к которой Драко имеет врожденный талант, он мог спокойной войти в голову девушки и без ее ведома. Как не крути, но Грейнджер обладает не достаточным уровнем магии по сравнению с чистокровным волшебником, сломать ее барьеры не так уж и сложно для искусного легилимента.
Тогда все и встало на свои места. Гарри был уверен, что девушка точно должна поддерживать общение с Малфоем, они слишком сблизились за последние годы, и вот тогда в голове Поттера и родился великолепный план, как можно перехватить Драко. Гарри обязательно расскажет подруге чего стоило ему играть целый спектакль за ее спиной, у него будет время покаяться, но иного выхода в сложившейся ситуации он просто не видел… Гриффиндорец рискнул, и хоть и не было доказательств, но он решил сделать ставку на общение Грейнджер и Малфоя. Первым пунктом плана стало убеждение Гермионы (а вместе с ней и Драко), что Гарри бросил поиски. Это оказалось затруднительным при условии создания видимости активной работы в Министерстве. Гермиона далеко не глупа и смекнет, если почувствует подвох, а потому Поттер дал понять подруге, что отпускает Драко, и раз тот решил исчезнуть, Поттер не станет этому больше препятствовать. Девушка хоть и высказала недовольство, однако мешать этому не стала, и Гарри начал действовать очень осторожно. Во-вторых, Поттер полностью ушел в работу, завалив себя ею по самое не балуй. Как не крути, а все эти дни отдыха и больничных сильно затормозили процесс расследований, было много справедливых осуждений со стороны подчинённых в некомпетентности начальства, и Поттер принялся за исправление ситуации, не отвлекаясь ни на что в течение рабочего дня. В конце концов все ещё была не решена проблема с утечкой информации, документы в это же время накопились горой, а ещё и выезды, проверки - все это требовало много сил и терпения.
Уже после наступления вечера, когда работники расходились по домам, Гарри направлялся в Отдел тайн или в министерскую библиотеку для проработки поисковых заклинаний дальнего действия, где засиживался до глубокой ночи. Там же он собирал информацию по рабочим делам, а также изучал фамильные и родовые артефакты, чтобы понять, как работало кольцо, которое Гарри подарил Драко, и которое тот вернул в их последний разговор. И если раньше Поттер отдаленно чувствовал Малфоя, то теперь внутри словно что-то надломилось, будто часть души вырвали с корнем, и гриффиндорец ощущал в этом месте незаполняемую темноту и холод… Кольцо, которое Гарри теперь носил на цепочке на груди, постоянно приносило чувство пустоты и нецелостности, и Поттер допускал мысль, что украшение тоже может как-то помочь в поисках, раз оказывает такое странное и необъяснимое воздействие…
И каждый день Гарри возвращался на Гриммо уже далеко глубокой ночью, но не смотря на усталость все равно садился в своем кабинете, чтобы сделать дополнительные заметки, а также проверить кое-какие новые поисковые. Разумеется, это отнимало много сил и времени, но Поттер не отступал, повторяя все снова и снова безрезультатно, а потом, проспав от силы пару часов, вновь отправлялся в Министерство, чтобы начать свой день заново.