У нас же в посёлке как? От первой рюмки до прогулки к сеновалу, пары редко добирались окольными маршрутами. И вот так бездарно продристать свою молодость? Да ни за что. Я затем и уехала, чтобы выплыть из этого болота.
– Март, я всё понимаю – ты пацан простой, звёзд с неба не хватаешь, но это лишние, никому не нужные телодвижения. – авторитетно продолжил мажор. – Далось ей то кино.
– Тебе откуда знать? – Не унимался Мартышев. – Я, может, не езжу на крутой тачке, зато с прекрасным полом никаких проблем. Достаточно не относиться к девушке, как к куску мяса. Попробуй как-нибудь для сравнения.
– Март, ты ведь здоровый уже лоб, а ни черта не смыслишь в жизни. Бабам, и особенно лохушкам из провинции, достаточно пустить пыль в глаза. Пара коктейлей и вжух – вы уже в койке. Мэджик.
Я беспомощно ловила ртом воздух, прислушиваясь к разговору.
Вот козёл! Голову бы откусила.
– Звучит как заповедь неудачника, – сухо отозвался Март.
– Ещё посмотрим, кто из нас неудачник. Спорим, стоит мне щёлкнуть пальцами и твоя распрекрасная Вероника с рук у меня есть побежит?
– Смотри, пальцы не вывихни, – прозвучало с долей прохладной иронии.
– По щелчку, – самоуверенно повторил мажор.
Я беспомощно прислушивалась к голосам, не имея никакой возможности выплеснуть распирающую грудь обиду. Вот гадёныш! Решил самоутвердиться за счёт простушки из провинции?
Ну, пусть только попробует подойти. Я ему тоже щёлкну. По носу!
Не ожидала лично столкнуться лоб в лоб с реальностью, какой её описывали все дурнушки посёлка.
Красивыми пользуются, а встречаются с ровней. Вот, значит, как?
Недалёкой я себя никогда не считала. По крайней мере, хватило ума поступить на бюджет. И зубами выгрызть жизнь, какой я заслуживаю тоже даст бог мозгов хватит. А Артур этот просто не на ту напал.
Мысленно вызверившись на него всеми теми словами, за которые бабушка в детстве обещала отрезать мне язык, осторожно выглянула из-за перегородки, чтобы запомнить паршивца в лицо.
Признаться, на пару секунд даже обомлела. Парни встали в позу бойцовых петухов посреди прохода. Один тёмный шатен, второй с модно постриженными платиновыми волосами.
И оба уже остались в одних шортах.
А я, мало того что впервые лицезрела таких красавцев, так ещё столько кубиков перед собой последний раз в детском саду видела.
– Март, без обид. Хочешь любви – найди себе ровню. – с усмешкой произнёс блондин. – Неужели пример отчима тебя ничему не научил? Где сейчас любовь всей его жизни? Вернулась на родной хутор коровам под хвосты заглядывать. Мужик только к полтиннику поумнел – встретил твою мать, нормальную, городскую бабу. Так же хочешь?
Я едва себя не выдала, громко выдохнув закипевший в груди гнев. Как в помои окунул, обидно стало до слёз.
Но парни, отвернувшись спинами друг к другу, начали стягивать шорты и нижнее бельё. Зажмурившись, я скользнула обратно.
– Не лезь, куда не просят, – угрожающе рыкнул шатен, прежде чем его голос приглушил звук льющейся воды. – И это касается не только моей семьи.
Вот за меня вроде как заступились, а желание проучить зарвавшегося Артура перекрыло всю признательность.
Пусть только попробует подкатить!
Бабоукладчик
Но Артур затаился, а вот Март слов на ветер не бросал. Уже на следующий день подпирал спиной тенистый каштан у главных ворот универа с явным намерением завязать разговор.
Я тоже времени зря не теряла. Вернувшись накануне из душевой, узнала от соседки по комнате, что Март, он же Рома, обычный паренёк из соседнего города, а вот его однокурсник Вяземский Артур – действительно типичный представитель золотой молодёжи.
То бишь знатный козёл и «бабоукладчик».
Скажем честно – оценка Василисы поголовно грешила предвзятостью. Хотя лишний вес и нос картошкой не портили её самобытного очарования, но привлекательности в глазах местных красавчиков тоже не прибавляли. Поэтому ветреными она называла всех через одного, оставшиеся незатейливо величались козлами.
А вот интересующего меня Артура слишком явно соседка выделила из общего стада прямоходящих парнокопытных, благоговейно дрожа голосом и отчаянно рдея лицом.
Отсюда вывод какой?
Правильно – видит око, да зуб неймёт. Это как в басне у Крылова: «На взгляд-то он хорош, да зелен – тотчас оскомину себе набьёшь».
Март, кстати, тоже выигрышно выделялся на фоне общей массы студентов. Я таких невыносимо жгучих глаз ни у кого не видела. И за время, что я с намеренной неспешностью плелась к воротам, на мне только одежда не начала дымиться. Моргнул бы хоть раз. Кто ж так смущает?