– Вы?! – искренне удивилась Анна, вытирая со лба пот. Горечь поражения мгновенно забылась.
– Узнал, что вы, Аня, не только прилежная ученица, но еще и отличная спортсменка, и не смог отказать себе в удовольствии снова увидеть вас, – признался Соболев.
Анна зарделась: оказывается, он наводил о ней справки! К счастью, на раскрасневшемся во время игры лице невозможно было разглядеть предательский румянец.
– Не такая уж и отличная, раз мы проиграли, – ответила она.
– Ну-ну, не скромничайте. Во время матча вы были на высоте. Просто ваши противники оказались чуть сильнее.
– У них и опыта больше, – тут же поддакнула Анна.
Разговор тек легко и непринужденно. Анна заметила, что завязавшаяся беседа интересна не только ей, но и молодому офицеру, поэтому не удивилась, когда увидела, что Соболев ждет ее у выхода из раздевалки. По-хорошему надо было бы высушить мокрые после душа волосы, но не могла же она заставить его ждать еще дольше. Так и вышла на улицу с мокрыми волосами. Впрочем, даже с такой прической она смотрелась весьма эффектно. Через час они уже сидели в маленьком уютном кафе и пили ароматный кофе с буквально тающими во рту пирожными, политыми шоколадной глазурью. В кафе можно было заказать и шампанское, но Соболев этого не сделал. Анна решила, что из опасений попасть в двусмысленную ситуацию: преподаватель, спаивающий студентку. Хотя по большому счету никакого отношения к преподаванию он не имел и даже не числился среди сотрудников института. После игры очень хотелось пить, и Анна попросила спутника принести ей сок. Чтобы проверить отношение Соболева, специально выбрала самый дорогой – гранатовый, хотя больше любила яблочный и виноградный. Зато налитый в высокий стакан рубиновый гранатовый сок очень напоминал вино, придавая романтический характер свиданию. Анна и пила его, как вино, маленькими глотками. Пила и думала, как ей следует поступить, когда Соболев пригласит ее к себе домой. Что там должно последовать, было понятно. Оставалось решить, принять его предложение или все-таки отказаться.
– Аня, вы современно мыслящая девушка. Сегодня я лишний раз в этом убедился, – заглянув ей в глаза, сказал Соболев. – Как вы смотрите на то, чтобы…
Анна напряглась на стуле. Вот! А она так и не решила, как ей быть.
– Взяться за написание курсовой по специальной теме? – неожиданно закончил Соболев.
Анна так и застыла с открытым ртом. А она-то, дура, вообразила, что он без ума от нее. И, главное, с чего?! Просто предложил зайти в кафе, чтобы не мерзнуть на улице, а она напридумывала себе невесть что. Нужно было как-то выходить из этого дурацкого положения, в которое она сама себя загнала, и Анна сказала:
– Но темы курсовых и дипломных работ утверждает кафедра.
Соболев добродушно улыбнулся. Если он и понял причину ее замешательства, то не подал вида.
– Ну, с руководством кафедры мы с вами как-нибудь договоримся.
Его «мы с вами» окончательно решило дело. Анна дала свое согласие. А через несколько дней ее вызвал к себе в кабинет начальник кафедры полковник Проскурин (невиданный случай) и там, в присутствии Соболева, утвердил за слушательницей Воротовой курсовую работу по теме «Сходство и различие устойчивых фразеологических форм южнославянских народов». Анна никогда не изучала языки южных славян и даже не знала, сколько их всего, но разве она могла отказаться от темы, которую предложил Соболев? Тема почему-то оказалась секретной, поэтому обсуждать курсовую с преподавателями кафедры запрещалось. Правда, переполняемая эмоциями Анна в первый момент не задумалась над этим. Но после того как Проскурин определил ей в качестве научного руководителя Соболева, Анна и не собиралась этого делать. Она твердо решила, что отныне будет общаться только с ним. Правда, общение получилось однобоким. Побывать у своего научного руководителя на службе и даже выяснить, где она проходит, Анне не удалось. Она виделась с Соболевым только в институте, куда он приезжал не чаще раза в неделю, выслушивал накопившиеся у Анны вопросы, указывал, где ей следует поискать недостающий материал, при этом сам никогда ничего не объяснял, а где-то за два месяца до защиты и вовсе куда-то пропал. Анна пыталась разыскать его через начальника кафедры, но Проскурин ответил, что понятия не имеет, где находится Соболев и когда снова появится в институте.