Сам же плененный вражеский фрегат мы решили отбуксировать на Корфу. Там мы его отремонтируем, и он под Андреевским флагом еще послужит российскому флоту.
Через час мы увидели на горизонте парус и приготовились к бою. Но, как оказалось, это возвращался с победой капитан-лейтенант Метакса. Он конвоировал две галеры Али-паши. Они были застигнуты бригом «Видо» и после предупредительного выстрела сдались, не оказав сопротивления. Собственно говоря, им нечего было опасаться – Али-паша с нами не воевал, а то, что мы были осведомлены о целях столь неожиданного морского вояжа одного из беев Али-паши, никто из находившихся на этих галерах не знал.
Ну что ж, мы свое дело сделали. Теперь пусть нашими пленными и трофеями займутся те, кому это положено. А мы подлатаем пострадавший от британских ядер фрегат, похороним на Корфу убитых, вылечим раненых и будем готовиться к новым сражениям.
Глава 4. «От финских хладных скал…»
30 августа 1801 года. Французская республика. Париж. Дворец Мальмезон. Майор ФСБ Андрей Кириллович Никитин, РССН УФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области «Град»
– Итак, Андре, вы наконец решились сообщить мне о решении вашего императора начать войну со Швецией, – лукаво улыбнулся мне Наполеон. – Что ж, решение правильное. Скажу больше, что в этом вопросе я полностью поддерживаю Россию. Как человек военный, я прекрасно понимаю всю опасность нахождения рядом с вашей столицей враждебно настроенной к русским Швеции. Ведь ваш император помнит, как дрожали стекла в Зимнем дворце в 1790 году, когда в морском бою на подступах к Петербургу сошлись русская и шведская эскадры…
Наполеон покачал головой и предложил мне присесть на мягкую кушетку, словно намекая этим на то, что наш разговор будет долгим и обстоятельным.
– Да, мсье, – согласился я. – Именно о наших планах относительно Швеции я и хотел с вами поговорить. Только дело даже не в том, что шведский король Густав – особа ветреная и способная на необдуманные поступки. Все дело в общих для нас врагах – жителей одного зловредного острова. Они в поте лица трудились над тем, чтобы превратить союзника – а ведь со Швецией у нас был союзный договор – во врага. И надо сказать, что своей цели британцы добились…
– Вы имеете в виду те субсидии, которые они обещали выплачивать страдающему от безденежья королю Густаву? – спросил Наполеон.
– И это тоже, – кивнул я. – По данным наших людей в Стокгольме, британское правительство, в случае начала войны с Россией, обещало выплачивать ежемесячно Швеции один миллион фунтов стерлингов золотом. Причем особо оговорено, что выплаты будут продолжаться столько, сколько продлится война.
Наполеон, прямо скажу, удивился. Он вскочил со стула и стал расхаживать по своему кабинету, бормоча под нос что-то по-корсикански. Через некоторое время он остановился и взглянул мне в глаза.
– А что еще обещали этому королю-бастарду[35] интриганы из Лондона?
– Они обещали предоставить Швеции четырнадцать тысяч солдат для охраны ее западных границ и портов. Только я не очень-то в это верю – британцам и без того самим приходится повсюду искать тех, кто согласится за них сражаться.
– Хорошо, Андре, – Наполеон немного успокоился и снова сел на стул. – Мы с вами союзники, и потому любое нападение на Россию сделает напавшего на вас и моим врагом. Тем более что пока ваш император не избавится от опасности, грозящей с севера Санкт-Петербургу, разговоров о совместном походе в Индию не может быть и речи.
– Именно так, мсье, – согласился я. – Только мы планируем устранить возникшую угрозу как можно быстрее, причем раз и навсегда.
– Я могу отправить к вам на помощь свои войска, – предложил Наполеон. – Думаю, что и вам и нам было бы полезно в одном строю сразиться с врагом. Ведь до сих пор французам и русским, к сожалению, приходилось больше воевать друг с другом.
– Благодарю вас, но мой император считает, что французам лучше было бы, объединившись с пруссаками, нанести удар по шведам в Померании. Это не позволит королю Густаву перебросить оттуда подкрепления в Финляндию, где, собственно, и произойдут все основные события.
– Ну, если ваш император так считает… – Наполеон на мгновение задумался. – А в чем вы видите пользу от участия Пруссии в вашей войне со Швецией? Или вы опасаетесь, что у вас может не хватить сил, чтобы одолеть короля Густава?
– Ну, во-первых, своим участием в этой войне Пруссия окажется еще прочнее привязанной к нашему союзу. Ведь любое усиление Пруссии вызовет неудовольствие у ее извечной соперницы – Австрии. А с Веной у французов старые счеты.
– Это так, – кивнул Наполеон. – И хотя мы за последние несколько лет не раз нещадно ее били, но должных уроков, похоже, австрийцы так и не сделали. Рано или поздно, но нам снова придется с ними воевать. И помощь Пруссии, тут вы правы, в этой войне будет не лишней. Да, но самое неприятное после любой победоносной войны – это дележка добычи. Что хочет получить для себя Россия? – Наполеон с любопытством взглянул на меня.
– Прежде всего, мой государь желает обезопасить свою державу с севера. России однозначно должна отойти Финляндия и кое-что от чисто шведских земель. Но о них я пока ничего не буду говорить. У нас, русских, есть пословица про охотников, которые делят шкуру неубитого медведя. Да и не уполномочен я вести об этом переговоры. Для подобных дел у нас есть дипломаты, которые разбираются во всех нюансах гораздо лучше меня.
– Я понимаю вас, Андре, – задумчиво произнес Наполеон. – Я надеюсь только, что ваша война со Швецией не продлится долго и не повлияет на сроки начала нашего совместного похода в Индию.
– Полагаю, что к весне будущего года все будет уже кончено. К тому времени крейсерская война против торгового флота Англии лишь усилится. Швеция не получит войска, которые обещали ей британцы, да и денежные субсидии станут не регулярными и гораздо менее щедрыми. Что, вполне естественно, повлияет на способность шведов к сопротивлению.
– Андре, я обещаю вам, что сделаю все возможное, чтобы помочь России побыстрее разобраться со Швецией. Ведь это и в интересах Франции. Обязательно напишите о том, что я вам сейчас сказал, императору Павлу. Думаю, что мои слова ему понравятся…
1 сентября 1801 года. Французская республика. Дорога из Парижа в Тулон. Капитан Казбек Бутаев, РССН УФСБ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области
Настало для меня время познакомиться поближе с послереволюционной Францией времен Консулата. Мой шеф, майор Никитин, отправил меня в Тулон, чтобы я там, на месте, разобрался с состоянием того, что осталось от французского флота.
– Казбек, как мне сообщили, все обстоит совсем не так печально, как докладывают из Тулона в Париж. Да, Франция потеряла в Абукире немало первоклассных кораблей, но все же кое-кому из них удалось спастись и добраться до Тулона. Кроме того, стараниями Наполеона на французских верфях продолжается строительство новых кораблей. Нам надо прикинуть, какими силами мы можем располагать для атаки Мальты. Захват этого острова – дело решенное. И император Павел и Первый консул твердо решили выбить с Мальты англичан. Мы создадим там первоклассную военно-морскую базу. Если учесть, что за нами остается Корфу, то надежды британцев удержаться в Средиземном море становятся иллюзорными.
– Да, Андрей, но я в военно-морских делах плохо соображаю. Неплохо было бы, чтобы со мной в Тулон отправился кто-нибудь из тех, кто знаком с флотом и может взглядом знатока во всем разобраться.
– Да где же я тебе такого моремана найду? – воскликнул Никитин. – Хотя, постой… Тут ко мне на днях заявился капитан-лейтенант Лукин. Да-да, тот самый. Он следует в Брест, чтобы там совместно с Крузенштерном отправиться в Атлантику и немного пощипать британскую торговлю. Думаю, что ничего страшного не случится, если Лукин, как человек опытный в морских делах, немного подкорректирует свой курс и вместе с тобой заглянет в Тулон. Вопрос с Петербургом я утрясу. В конце концов, Лукин может присоединиться к каперской эскадре Крузенштерна немного позже…
35
Ходили слухи, что отцом Густава IV был не король Густав III, а шталмейстер граф Адольф Мунк.