Нас поддерживали широкие слои трудящихся, поэтому мы были уверены в своей победе.
Вечером я заступил оперативным дежурным гарнизона, заменив командира взвода Митракова.
Командир дивизиона предупредил меня о том, что утром в западном направлении послан проводник Гали с особым заданием. Он должен вернуться к вечеру.
— Предупредите, товарищ Дженчураев, все наряды, чтобы по ошибке его не обстреляли.
Вечером я со своим коноводом проверил наряды, посты и огневые точки.
Уже двенадцать часов ночи. Тишина. Гали еще не вернулся. Об этом я доложил командиру дивизиона. Он за него очень беспокоился:
— Как долго его нет. Неужели попал в руки басмачей?
— Всякое может быть, товарищ командир дивизиона. Местность сильно пересеченная — есть такие места, где можно упрятать целый эскадрон.
Закончив разговор, я с коноводом поехал проверять наряды. На правом фланге, в полукилометре от расположения дивизиона, находился наряд из двух человек.
Старший наряда доложил мне:
— Примерно с километр отсюда в юго-западном направлении, где растут высокие кустарники жилгина, услышали крик человека, который повторился дважды. Это было полчаса назад.
Я предупредил наряд;
— Будьте бдительны, ведите наблюдение. Пошлем туда разведку.
Я быстро вернулся в гарнизон, доложил командиру дивизиона о данных наряда. Тот спросил:
— Вернулся ли Гали?
— Нет.
Он, подумав, сказал:
— Кто же может быть там?
— Наших там нет и банды не было…
— Надо выслать разведку, проверить… Может быть, басмачи успели приползти. Пошлите ко мне командира взвода Митракова.
— Есть!
Митракова я нашел возле дежурного со станковым пулеметом. Мы вместе пришли к командиру дивизиона, который приказал ему взять дежурное отделение с ручным пулеметом и прочесать высокие кустарники жилгина.
Отделение Митракова выступило. А минут через сорок заработал ручной пулемет: та-та-та-та.
Я услышал четкий голос Митракова:
— Атака! Марш! Марш!
— Ура! Ура! Ура! — загремело в ночной тишине.
Ручной пулемет замолк. Слышны были только одиночные винтовочные выстрелы. Даже видны были вспышки.
БараныI, верблюды и лошади пришли в движение, напуганные стрельбой. Я поднял тревогу в гарнизоне.
Командир 1-го отделения моего взвода Покладов с оседланными конями уже стоял наготове.
Я прибежал к командиру дивизиона. Он уже выходил из юрты, быстро сказал:
— Митраков воюет? У вас есть готовое отделение?
— Первое отделение готово!
— Направьте к Митракову на помощь. Заодно пусть выяснят обстановку и доложат.
Отделение рванулась галопом. Стрельба прекратилась. Верблюды медленно поворачивали головы в ту сторону, где только что гремели выстрелы.
И вдруг от Митракова прискакали два бойца и доложили командиру дивизиона:
— В кустарниках жилгина укрывалось около двухсот всадников. Не приняв боя, они рассеялись. Одного захватили — совершенно голого. Сколько убитых бандитов — не установили.
С несколькими бойцами я прибыл в расположение наряда. Там и встретился с Митраковым.
— Ну, много порубил? Твой голос был слышен на всю округу. Насмерть перепугал бедных верблюдов.
Митраков плюнул с досады:
— К черту! Я хотел бы поиграть саблей — да не удалось. Разве догонишь? У них кони бегают, как джайраны. Только пыль за ними осталась. Как заработал наш пулемет — рассыпались кто куда. Но кое-кого ухлопали. Утром проверим, сколько убитых. Надо доложить командиру дивизиона.
Пока, друг! — и он тронул коня.
Утром я пришел в штаб-юрту и вижу: сидит наш проводник Гали, весь забинтованный. Как меня. увидел — заплакал навзрыд. Я в недоумении спросил:
— Когда ты вернулся? Как же я тебя не увидел? Почему забинтованный?
Вытерев армейским полотенцем слезы, он начал рассказывать:
— Мою жизнь спасла ваша фамилия, а то я был бы на том свете. Вчера утром я был отправлен командиром дивизиона в разведку. Поехал без оружия. У меня была одна лепешка и бурдюк с водой. Проехал до указанного направления. Не обнаружив ни банды, ни следов, повернул назад. В одном месте поднялся на холм понаблюдать. Вдруг из лощины со всех сторон выскакивают десятка три басмачей. Хотел ускакать. Но подумал: если не догонят — все равно убьют из винтовки. Мне таким путем не спастись. Решил остановиться, соврать им, что я их ищу.