Третью книгу закончил после обеда и, нацепив ветровку, выбежал на улицу, немного подумать. Было безумно жалко, что никто не верит, что крестный главного героя — хороший человек.
Дождь все лил, изредка издалека доносились глухие раскаты грома, но молний не было видно. Напротив, вдалеке на западе стало пробиваться сквозь тучи солнце.
Во дворе все было мокрым, и большие лужи нередко преграждали путь к дальнему забору, куда направлялся Макар. Чтобы не промочить ноги, следовало надеть резиновые сапоги, но очень не хотелось возвращаться домой. Тем более, что дождь стал мелким и вот-вот совсем прекратится. Подумав, снял ботинки и носки, прыгая то на одной, то на другой ножке. Носки упрятал внутрь ботинок, которые связал шнурками и повесил на плечо. Сырая земля с мелкими камушками приятно холодила и покалывала босые ступни. Ноги ниже закатанных штанин покрылись мурашками.
В луже оказалось тепло. Макарка медленно брел через неё, наслаждаясь теплом мутной воды. Даже остановился посередине, где глубина достигала щиколоток, подцеплял пальцами ног песок и камушки. Представлял, что сейчас он найдет какую-нибудь важную находку. Может цепочку или колечко, или монету золотую. Сейчас золотых денег не бывает, а раньше было. Вот удивительно. Почему отменили? Ведь золотые монетки, наверное, очень приятно держать в руке. Что-то такое он читал. Может, в трех мушкетерах. Или ещё где-то.
Наклонился даже, поднял один круглый камушек, зажал его в ладони, неожиданно вспомнив море. Бескрайнее море, с зеленой-зеленой водой. Давно это было. Он ещё в школу не ходил. Целую неделю провели тогда с мамой на юге у тети Юли. Смутно все вспоминалось, но как бродил по мелководью, держа маму за руку, помнилось хорошо. И как собирал камушки — белые и полупрозрачные... Как ел алычу, персики, арбуз... Мама ещё велела снять футболку, потому что она вся была в этом арбузе... На глаза почему-то навернулись слезы, и Макар посмотрел вверх, отчего дождь тонкими иголочками сразу стал колоть губы, нос, щеки, глаза. Дождь смыл слезы, и плакать расхотелось. Мальчик моргал и улыбался, ощущая, какое мокрое у него лицо. И короткий ежик волос намок, капюшон-то свалился незаметно. Ну и пускай, так даже лучше. Хорошо стоять под дождем и не бояться промокнуть. Почему взрослые не любят дождь?
Сбоку, со стороны гаража послышались звуки пилы. Значит, дед там, работает. Можно пойти к нему, помочь чем-то, только врят ли он одобрит босые ноги и мокрую голову. Да и не хотелось сейчас его тревожить.
Заглянуть бы сейчас за дальний забор. Ещё из окна приметил, если забраться на небольшую беседку, примыкающую к забору, то можно увидеть на соседний участок. Любопытно стало узнать, кто там живет. Может, такой же мальчик как он? Они могли бы подружиться и играть вместе.
Эти мысли выгнали Макарку из лужи. Пошёл быстрее, внимательно высматривая, куда поставить ногу, но камни все равно больно впивались в ступни. Но мальчик из упрямства так и шел с босыми ногами до самой беседки. Здесь постоял удивленно, глядя вверх. Дождь закончился, а он и не заметил!
Забраться наверх оказалось непросто. После дождя солнце радостными лучами залило все вокруг. Столбы уже подсыхали, а крыша оказалась все ещё мокрой и скользкой. Встав на перила, на носочки, удалось уцепиться за край. Чуть не упал, когда пальцы соскользнули.
Это не остановило Макара. Он забросил ботинки наверх, обвился вокруг столба, медленно продвигаясь вверх. Не сразу — ещё три раза чуть не свалился — но его старания увенчались успехом, и на крышу удалось-таки выбраться.
Сначала нацепил носки на заледеневшие ноги. С трудом справился — пальцы плохо слушались, да и ноги все ещё не обсохли. Ботинки тоже надел и зашнуровал. Сразу стало чуть-чуть тёплее. Вскочил и двинулся к краю, где ветви березы заслоняли обзор соседского двора. Осторожно ступал по наклонной поверхности.
Деревья росли на соседском дворе, но одна береза, сильно изогнувшись, почти касалась беседки, уходя затем высоко вверх. Чтобы что-то рассмотреть, пришлось встать на самый край крыши и раздвинуть ветки, держась за толстый ствол.
Двор у соседей был не такой большой, как у деда. Двухэтажный дом уютно светился окнами. От самого забора к нему бежали ровные ряды грядок. Макар различил только грядки с горохом и тёплицы с помидорами. Остальные вызывали сомнения. Ведь никто его не учил разбираться в растениях. Маме было не до того, да в городе и не было грядок. И сейчас мальчика мучало жгучее любопытство и даже ревность к девочке, которая выбежала из дома и, что-то напевая, торопливо нарвала на грядках какой-то травы. Забежав в тёплицу, она скоро появилась оттуда с тремя помидорами и большим огурцом. Все это не помещалось в ее руках, потому она ловко приспособила подол платьица, держа его за края.