Поняв, что помощи ждать неоткуда, а каждая секунда бездействия умножает стоимость ущерба, он очертя голову ринулся внутрь. Не было ни плана, ни какой-нибудь почерпнутой в книгах хитрости, а из оружия только лук, от которого сейчас было так же мало пользы, как от двуручного меча раньше.
Гремлины были всюду. Они бегали по полкам, бешено вращая глазами и дико хохоча. Целые стаи этих существ раскачивали и опрокидывали шкафы, качались и крутились на люстрах, швырялись тарелками и едой. В Миху полетело несколько кухонных ножей, заботливо заточенных работниками кухни для чистки овощей и прочих нужд. Парню едва удалось увернуться. Он тут же спрятался под стол, заняв пусть шаткую, но какую-никакую оборонительную позицию. Рядом грохнулась и звонко разлетелась на осколки фарфоровая ваза. Увидев это, Миха поморщился, словно от зубной боли, красочно представляя себе, сколько она стоила.
Ситуация стремительно ухудшалась, и нужно было срочно что-то придумать. Во-первых, необходимо было найти подходящее случаю оружие. Здесь Михин выбор пал на две увесистые чугунные сковородки. Ими можно было с равным успехом: и оборонятся от летящих в тебя предметов, и нападать. Схватив их, он тут же начал кружить по обеденному залу, орудуя ими как двумя громадными мухобойками и отбиваясь от тех, кому взбрело в голову прыгнуть на него сверху или со спины. Таких тоже было весьма и весьма немало.
Это побоище чем-то напомнило достопамятную битву с гномами в лесу Гьёхве, только без Иафара… И не зря: гремлины, казалось, осатанели. Уже через пять минут боя Миха был весь искусан и исцарапан, и дело было бы ещё хуже, если бы не доспех, который он таки не поленился одеть, перед тем как в спешке бежать сюда.
Правда, если по справедливости, то дело было не только в доспехе: и сам воин теперь был совсем другим противником, нежели даже ещё какой-то там месяц назад. Нынче, объективно мало кому из мохнатых существ удавалось пробраться сквозь сплошную завесу из мельтешащих сковородок. Доберись они до цели, причинили бы Михе немалый урон, но большинство из них так и оставалось ни с чем, встречаясь лицом со сковородой или оказываясь в совсем уж незавидном положении: между сковородкой и столом или между сковородкой и стеной. Тут уж кому как повезёт. А самые большие счастливчики могли на собственной мохнатой шкуре испытать, каково это – быть снарядом для игры в лапту. На силу удара их противник не скупился, так что наверняка ощущения у них при этом были весьма и весьма феерические.
В общем, битва была совсем нешуточная, особенно если учесть количество противников. Благо, хоть налетали они не всем скопом, сколько их не есть в здании, а атаковали лишь той стаей, к которой Миха в данный момент приближался. Это придавало делу некоторую размеренную последовательность, а иначе твари просто задавили бы его числом.
Так Миха и продвигался вперёд: находил очередную бешеную стаю, метелил её сковородками, переводил дух, если была возможность, и шёл дальше.
Упорство и труд давали свои верные результаты. После обеда, который естественно не состоялся, воину удалось изгнать бестий восвояси, причём потери с их стороны были даже ещё более внушительными, чем в прошлый раз. Уже намётанный в таких делах Михин глаз прикинул, что будет около десяти мешков «урожая». Ускользнул только каждый пятый гремлин, из тех, что громили сегодня Северное крыло.
Теперь Миха с ужасом представлял себе завтрашний день. Если уж вчерашние события вызвали такую сумасшедшую отдачу, то теперь он и вовсе не был уверен, что Северное крыло переживёт следующие сутки.
– Следующий раз будет ещё хуже. Это как пить дать! – думал он, тяжело переводя дух.
Слава богу, что гремлины обитали только на первом этаже, возле кухни, а то впору было бы вешаться. Разгром вокруг стоял страшный, причём чуть не половину разрушений вызвал сам Миха лично, несколько часов рьяно лупивший тяжёлыми сковородками без разбора везде и всюду. И не важно, на чём там сидели зубастые паразиты: на стеклянной антресоли или хрупкой полке, заполненной ещё не разбитой посудой, которая ни в чём, между прочим, не провинилась. В пылу боя, когда рядом свистят острые когти и звонко щёлкают мощные, как плоскогубцы, челюсти он совсем не обращал на это внимания. Однако теперь, видя какой ценой досталась победа, он ненадолго просто онемел.
– Да! Ты явно из тех, кто лечит прыщи отсечением головы, – пробормотал подошедший Риверон, хлопая Миху по плечу.
– Хватит жаловаться! Гремлинов на кухне нет? Нет! – воскликнул Миха, придя в себя.