Всем нам угрожает расстрел за помощь тутси!» Что тут началось! Все кинулись к машине. А осталось нас всего пятеро. Загрузились, а как ехать – всюду кэпэпэ, всюду вооружённые толпы. Вот тут-то Джами и позвонил Вику, и Роди. Как уж они прорвались к нам, не знаю, но прорвались! И вот поехали мы, вроде как с полицейской охраной. Чего по пути насмотрелись, не передать. Одно слово ужас.
Тормозят нас на кпп – Вик с Родей нас спасают… Мол приказ генерала – везём врачей для спасения какого-то полковника! Номер проходит. Ночью тормозят повстанцы тутси – прячем Вика и Родю под ворохом бинтов и старых носилок. И так всю дорогу. Но нашёлся один гад – всё понял. И по рации сообщил на следующее кэпэпэ, что у нас водитель тутси… До границы уже ерунда осталась, уже улыбки у всех на устах. И вдруг шлагбаум! Мы не успели ничего понять, как Джами и Родю выволокли из кабины, и к стенке! «Ты предатель! – кричат на Родю, скрыл от властей таракана!» Бьют прикладами, плюют в лицо! А нам – кричат: «…сейчас и до вас доберёмся..»
– Что же вас спасло? – не выдержала Ольга.
– А опыт, – Юра сказал это печально, – опыт спас, да не всех… Мы перед каждым кэпэпэ, то Родю, то Вика сажали в кузов, вроде как для охраны врачей… Оно так и смотрелось логично – старший в кабине, младшие вроде как шумят в кузове, порядок наводят. За одно подстраховка. Вот это-то и сработало. Не успели эти и затвором щёлкнуть – Вик выскочил, и всех, человек их было шесть, уложил на месте! Джами и Родя за автоматы и к кпп… А там один остался – офицер. Он, видать, по рации сообщал на следующее кэпэпэ, когда Родя открыл дверь. Тут они друг друга и уложили.
– А ты что же? – спросил Жорж тихо. – Вот так и смотрел на всё сквозь щёлочку, через борт машины?
Юра как-то странно, удивлённо посмотрел на Жоржа.
– Если бы я смотрел в щёлочку, через борт машины, – тихо, после долгой паузы сказал он, – я бы не только не знал бы всех подробностей боя, но и ты, Жоржик, этого рассказа не услышал бы. Просто некому было бы рассказывать.
Таня маленькая, как то мельком, взглянула на ноги Юры. Все невольно взглянули туда же. Пулевые шрамы хорошо видны были на обеих ногах его.
Это настолько потрясло, что все замолчали. Да и у Юры, похоже, не было особого желания рассказывать дальше. И даже без продолжения рассказа, все вдруг, воочию увидев шрамы, словно оказались там, в грузовике, едущем к последнему кпп перед границей Руанды, на последних граммах бензина, с убитым Родей. С тем самым Родей, что спас всех.
– Мы ехали и знали – на кпп нас наверняка ждут. Оставалось одно – объехать. Что мы и сделали. И вот представьте – бензин на исходе, едем по пыльной дороге, а там, вдалеке, от кпп тянется к нам другой столб пыли. Ясное дело – погоня. Те были на джипе, мы на грузовике, да ещё гружёные. До границы – рукой подать. Вот тут с джипа открыли стрельбу. Мы выехали на высокий, пологий холм. Впереди, сколько хватает взгляда – уже заграница… Вот здесь у нас и кончился бензин. Дальше всё произошло как-то быстро, никто ничего не успел понять. Мы, все вместе, чуть подтолкнули грузовик, и он покатился по склону. А Джами и Вик просто отстали, махнув нам на прощанье рукой. Я сел за руль. Ноги меня уже почти не слушались. Но рулить я ещё мог. Вот так и скатились вниз, под треск автоматных очередей, под плач наших девчонок. Повстанцы и местные встретили нас как героев. Да что толку, когда души у нас были разорваны в клочья. Помню, так болела душа за мальчиков, что я не чувствовал боли в ранах. Просто не мог идти.
…Глухо стучит мотор под палубой. Молчат все. Да и что сказать? Молчит Ольга, молчит Тарас, молчит и Юра.
– Помогите! Помогите! – этот крик долетел от берега. Крик ещё не затих в утреннем воздухе, а кэп уже круто заложил поворот.
– Паруса убрать, трап на правый борт!
Яхта резко развернулась и пошла на крик. Юнга мгновенно спустил парус под восторженные взгляды женщин и мужчин.
И вот, совсем близко к яхте, подплыла женщина. Впереди себя она толкала нечто маленькое, тёмно-синее и живое…
– Давай руку! Руку давай! Ногу на трап!
Ещё мгновение – и большая, спортивного вида женщина, уже поднялась на яхту, держа у груди живого, очень-очень маленького, дельфинёнка.