Я даже покраснел от стыда. Ну, конечно, это солнечная система! Пути планет вокруг Солнца и пути спутников вокруг планет - вот что такое эти круги и вдавленные пятнышки! Но все равно я ничего не понимал. Что за сенсацию имеет в виду Милфорд? Уж не собирается ли он доказывать, что шерпы в прошлом обладали высокой культурой? Это же не доказательство, - пластинка, наверное, попала к ним извне.
- Конечно, извне! - нетерпеливо и насмешливо сказал Милфорд. - Весь вопрос в том - откуда! Надо расспросить Анга, откуда у него эта пластинка.
- Монти, не надо расспрашивать Анга! - взмолился я. - Наоборот, надо скрыть от него, что мы видели пластинку... Я же обещал ему...
- Вы обещали, а я нет! - возразил Милфорд. - Я ничего и не знал. И мы все равно уже не сможем запаковать эту пластинку по-прежнему.
Я повертел в руках оболочки амулета и вынужден был признать, что Милфорд прав. Где мы достанем такие нитки, которыми он был зашит, кто сумеет повторить такие своеобразные стежки, которые сохранились кое-где...
- И вообще, Алек, - добавил Милфорд, без малейшего сочувствия наблюдавший за моими попытками уложить все по прежнему, - дело серьезное, и к черту сентимтнты! Я сам поговорю с Ангом, и вас сумею выгородить - вы ведь, действительно, ни в чем не виноваты.
К вечеру пришел Анг. Милфорд усадил его и рассказал, что случилось. Когда Анг понял, что амулет открыт, глаза его закатились под лоб, он сполз со стула и с глухим стоном ничком повалился на пол.
- Смерть... Черная Смерть.. - бормотал он и стонал от ужаса.
- Ах, Монти, дернуло же вас трогать этот талисман! - сказал я в отчаянии.
- Глупости! - возразил решительно Милфорд. - Я его сейчас успокою.
Он налил четверть стакана коньяку и заставил Анга подняться.
- Пей! - приказал он. - Сразу пей, залпом! Иначе плохо будет!
Анг почти бессознательно, с полузакрытыми глазами, проглотил коньяк и задохнулся.
Он дышал, как рыба на берегу, и мотал головой. Потом в глазах его появилось более осмысленное выражение.
- Жидкий огонь, - убежденно сказал он, указывая на стакан.
Коньяк начал действовать сразу, Анг несколько успокоился и приободрился. Но в глазах его таился страх, и губы подергивались.
- Послушай, Анг, мы не виноваты, а ты - тем более. Чего ты боишься? - начал было я.
- Пусть никто не виноват, - угрюмо и почти спокойно проговорил Анг. - Но я выдал тайну Сынов Неба, и теперь мы все погибнем.
Милфорд даже вздрогнул, когда Анг упомянул о Сынах Неба.
- Подожди, Анг, расскажи нам об этом талисмане, - властно сказал он. - Если мы все будем знать, то, наверное, сможем тебе помочь. И вообще я не ожидал, что ты, такой умный парень, будешь волноваться из-за пустяков. Разве ты всерьез веришь в талисманы?
Анг ответил, что он, действительно, не очень верит в талисманы. Вот, например, Нима носит медальон с обрезками ногтей Великого Ламы. Это очень сильный талисман. Однако от смерти ее спасли не ногти ламы, а европейские лекарства. Так что он, Анг, не полагается на талисманы, а старается сам делать так, чтоб все было хорошо. Но пластинка, которую он дал мне - дело особое. Этот талисман достался Ангу от отца, а тому - от деда и так далее. Он очень-очень давно в семье и передается, по шерпскому обычаю, младшему в роде. Это очень святая вещь, и даже Нима не знает, что это такой великий талисман, - не знает, что он значит... Тут Анг запнулся и, что называется, прикусил себе язык. Дальше из него каждое слово приходилось клещами тянуть. В конце концов Милфорд заставил Анга выпить еще большой бокал крепкого ликера. Ангу так понравился сладкий, душистый напиток, что он выпил все до дна и сразу захмелел. Заметив, что я нахмурился, Милфорд сказал:
- Не дурите, бэби, цель тут вполне оправдывает средства. И никому от этого хуже не будет.
Анг слегка раскачивался, сидя на корточках. Глаза его затуманились, лицо покрыл темный румянец.
- Нравится? Хочешь еще? - спросил Милфорд.
- Не надо, - мечтательно посмеиваясь, сказал Анг. - Я знаю, сагиб, зачем ты даешь мне эту кровь цветов...
Мы с Милфордом засмеялись услышав поэтическое определение, на наш взгляд, мало подходившее к приторному ликеру.
- Я скажу, я скажу все, что знаю... - говорил Анг, раскачиваясь. - Но только это тайна, большая тайна, и это очень опасно, это Черная Смерть во тьме...
Мы тогда, конечно, подумали, что Анг говорит о нарушении священного обета и мести богов, - и только впоследствии узнали, какой реальный и неожиданный смысл имеют слова об опасности, передававшиеся в шерпскои семье из поколения в поколение.
Вот что рассказал нам Анг.
Когда-то, очень-очень давно, на Землю сошли Сыны Неба. Они слетели с небес в огне и громе, от которого колебались горы. Там, где прикоснулся к Земле их корабль, начал бить могучий источник и потекла новая река. На этом месте воздвигли храм. Он и сейчас стоит над источником и в нем хранятся святыни небес. Эта пластинка-талисман - тоже оттуда. Она была дана одному из предков Анга в награду за услугу, которую он оказал Сыну Неба. Но когда все это случилось и что это была за услуга, Анг не знал. Он думал, что его предок либо проводил куда-нибудь Сына Неба, либо спас его от гибели в горах, - а, может быть, и то, и другое: мальчишка был, как видно, убежден, что все его предки были альпинистами-проводниками.
- А где стоит этот храм? - спросил Милфорд.
- Не знаю. Этого никто не знает. Туда нельзя пройти, там Черная Смерть, - убежденно ответил Анг.
- Что это за Черная Смерть? Что тебе говорили об этой смерти? - настойчиво расспрашивал Милфорд.
Анг забормотал на шерпском языке. Потом сказал, что Черная Смерть посылается Сынами Неба и что люди не могут ничего знать о ней. Они умирают, сами не зная от чего. И тут Анг проговорился, что отец его тоже нарушил обет. Что поэтому он и погиб.
- Анг, ты же говорил, что он погиб в горах! - Милфорд уцепился за эту оплошность. Но Анг снова замкнулся.
- Да, в горах, сагиб, - угрюмо сказал он и отвернулся.
- А храм - тоже в горах? - допытывался Милфорд.
- Не знаю... Я там не был... там никто не был...
- А отец? Откуда ты знаешь, что он нарушил обет? И как он его нарушил? Пошел в храм?
Анг вдруг решился.
- Да, он пошел в храм! - с мужеством отчаяния вскрикнул он. - И боги его убили! Он знал, что умрет, поэтому и отдал мне талисман. А теперь и меня убьют боги, я выдал их тайну. И вас убьют...
Смуглое лицо его исказилось и посерело. Милфорд скорчил страдальческую мину.
- Постой, Анг, за что же тебе будут мстить боги? - деланно бодрым голосом спросил он. - Ты в xpaм не ходил. А мы тем более...
- Можно не ходить в храм, и все-таки боги накажут предателя, - уже спокойно сказал Анг. - Отец тоже был только около храма. А сагиб, которого он провожал, пошел внутрь - и не вернулся... Туда нельзя ходить, я говорю правду...
Больше мы ничего от Анга в тот день не добились, да и потом он отказывался говорить о талисмане, - видимо, всерьез страдал, ожидая мести богов. Но, как вы понимаете, он уже сказал более чем достаточно для того, чтоб раззадорить нас.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Вообще-то, если б не Милфорд, я бы все же оставил в покое и Анга, и талисман. Не то, чтоб я не верил Ангу, - мне было ясно, что какая-то тайна существует, что есть гдето в горах загадочный храм... Ведь Гималаи- страна тайн, тут любое место овеяно легендой, и на вершинах высочайших гор, по местным поверьям, обитают боги. Тенсинг и Хиллари не встретили никаких богов на вершине Джомолунгмы, и боги не отомстили смельчакам за вторжение в их обитель. Но кто знает, - думал я, может, Сыны Неба, с которыми имели дела предки Анга, все же более реальны, чем боги ледяных вершин? Да и талисман Анга был загадочен до крайности... Но все же, повторяю, я бы, вероятно, удовольствовался тем, что привез эту таинственную пластинку в Москву и там постарался бы выяснить о ней все, что возможно. В конце-то концов, я приехал в Гималаи с определенным заданием - дать серию корреспонденции для комсомольской газеты - и просто не счел бы возможным разгадывать загадки, от которых приходят в ужас местные жители. Но Милфорд отнесся к этому делу совсем иначе. Правда, он в этих местах чувствовал себя более привычно и свободно, чем я. Может быть, это и подхлестывало его. Так вот, Милфорд начал с невероятной энергией доискиваться, где находится храм, о котором говорил Анг. Убедившись, что из мальчишки больше ничего не вытянешь, он взялся за друвйх шерпов.