Впрочем, чувство вины, сочувствие и ещё не пойми что не помешали капитану развестись в максимально быстрые сроки и ещё остаться хозяином своей квартиры.
-Я же не герой, - развёл он руками. - К тому же я её купил ещё до того, как женился.
На самом деле Марина особо и не претендовала на жилплощадь, ей скорее хотелось побольнее укусить бывшего супруга на прощание.
Но я всё равно не захотела жить в доме, где когда-то хозяйкой была другая. Нет, ревности больше не было, как и всех остальных обид, но нам обоим хотелось начать этот этап жизни с чего-то нового, что принадлежало бы только нам.
Поэтому, продав обе квартиры, мы купили дом… в непосредственной близости от моей школы. Пашка ещё долго ворчал, что его уже достало ходить в магазин под постоянным присмотром моей школоты.
-Ксюха, да я каждый раз, когда пиво покупаю, чувствую себя так, как-будто прилюдно наркоту детям толкаю. Видела бы ты, каким счастливым выглядел твой Изергин, когда застукал меня в винном отделе.
-Значит, не ходи…
-Куда, в магазин?
-В винный, - издевалась я над ним.
Впрочем, Пашка не оставался в долгу.
-Тогда мне развестись легче!
-А ты для начала женись!
И да, со свадьбой мы действительно не спешили. Как-то не до этого было. Сначала бракоразводные дела, потом кутерьма с домом и переездом, занятия с Женькой, Севкой, Соней и прочей оравой, а потом… А потом я исполняла Пашкино желание и ходила глубоко беременная и нервная, отбиваясь от всех Пашиных: “А давай...”.
Как оказалось, интуиция меня не подвела, и следующее первое сентября мой класс встречал без меня, ибо к тому времени я уже как месяц поселилась на родительской даче, развлекаясь тем, что солила помидоры и сушила яблочки в ожидании, когда же деть внутри меня соберётся всё-таки появиться на свет.
Илья Павлович родился в одно дождливое сентябрьское утро, не сумев выбрать для этого более неподходящего момента.
Пашка был в командировке в Москве, кот у родителей, а мне ужасно хотелось спать и в тепло, ибо в роддоме было влажно и прохладно.
-Это у тебя от отца, - отойдя от первого жгучего приступа любви, шепнула я сморщенному сыну. - Это у вас с ним точно общее - изводить меня.
Но на ребёнка я роптала зря, до отца ему было далеко. Не попавший на нашу выписку товарищ капитан решил компенсировать сей факт своей неуёмной заботой, доведя меня за месяц отпуска до дёргающегося глаза и нервной икоты. А всё почему? Потому что Илья Павлович случился у нас в свидетельстве о рождении - Казанцевым.
-Каааак, - чуть ли не орал на меня Пашка. - Кааааак? Стоило на две недели уехать из города, как ты успела родить, да ещё и сыну фамилию свою дать!
Мне каким-то чудом (а это было именно оно) удалось всё списать на гормоны, спасибо, что хоть отчество правильно указала.
-Всё, завтра точно в ЗАГС, - заключил Савицкий и ровно на следующий день получил приказ об обратном повышении до майора, так что наш ЗАГС немного отложился. А именно ещё на полгода.
Мне кажется, что, вполне вероятно, мы с ним и дальше бы телились, если бы не случай по имени Стёпа девяти лет, который одним весенним утром залез в Пашкину машину, видите ли, погреться. То ли ребёнок так умело прятался, то ли Савицкий был настолько вымотан бессонными ночами с Илюхой на руках (у нас как раз был период режущихся зубов), но незваный гость был замечен лишь в обед, дрожащий от холода и с урчащим от голода желудком.
Паша не придумал ничего лучше, чем привезти мальчика к нам домой, попутно пробивая ребёнка по всем базам. Базы молчали. За это время я успела отогреть, отмыть и трижды покормить детёныша с жёсткими курчавыми волосами и расщелиной в передних зубах, из-за чего он достаточно забавно шепелявил. Правда, Стёпка был не из разговорчивых и помимо своих имени и возраста иную информацию сообщать о себе отказывался.
-Может быть, он… запущенный, - тщательно подбирая слова, шепнула я уже майору.
-Нет, - уверенно отсёк моё предположение Паша. - Глаза умненькие.
С каких пор он умел определять такие тонкости по взгляду, я не знала, но и спорить не стала, сунув парню в руки карандаши и бумагу. За что через час получила вполне талантливый портрет Фили. К слову, гость коту тоже приглянулся: ещё бы, после вездесущего Илюшки животное воспринимало любого, кто не пытался выдрать у него усы, в качестве божества.