Путь до дачи надлежало преодолеть посредством электрички. Поэтому поспешно окончив все мыльно-рыльные дела, покормив кота и чмокнув эту рыжую морду в мокрый нос, я поспешно поскакала на ближайшую станцию.
В компании активных бабушек, нервных тётенек и не в меру активных детишек я умудрилась нагнать свою необходимую порцию утреннего сна. Можно было, конечно, и на автобусе, но электрички я любила больше, хоть какая-то иллюзия путешествия. А звук колёс, стучащих по рельсам, всегда на меня навевал ощущение детства, что казалось, вот закроешь глаза, а потом откроешь - и тебе снова шесть, рядом отец, раскладывает на деревянном сидении пирожки, которые мама накануне пекла до полуночи. После чего ты спишь на отцовских коленях, поджав под себя ноги и укрытая его курткой, и надёжней места просто нет и не было во всём мире.
Как жаль, что мне уже давно не шесть, а папа уже лет десять как не ездит в электричках, предпочитая свой старенький форд для дальних путешествий. Да и мамины пирожки давно перестали быть чем-то особенным, потому что они же, блин, калорийные, а мучное, как известно, в больших количествах нельзя.
Родители встречали меня тёплыми улыбками и горячими объятиями. Мы не виделись две недели, а я всё не могла понять - много это или мало. Мама совсем недавно вышла на пенсию, а папа сейчас находился в отпуске, поэтому оба предпочитали проводить время на горячо любимых шести сотках. Я этой любви не разделяла, поэтому появлялась на дачном пороге не так часто, когда уж совсем надо было - помогала полоть грядки, собирала ягоды, а потом, нагруженная всеми возможными сумками, ехала домой, где мы обычно с котом долго вздыхали над пятилитровым ведром с огурцами. Я столько не съедала, а кот тем более. Отбрыкиваться было не вариант, ибо “Ксюша, а для кого мы это всё растим?!”.
Вот и сегодня меня ждала грядка морковки, ботву которой я вечно не могла отличить от всех остальных сорняков, через раз путая с укропом. Отсюда ведро с вырванными сорняками всегда старательно пряталось от родительницы.
Зато собирать ягоду я любила, особенно малину, было в этом что-то правильное, есть её прямо с куста, пока она хранила свою идеально-ровную малиновую форму и аромат жаркого летнего солнца. По приезду домой это всё куда-то терялось.
Обедали обычно в большой компании, с привлечением соседей и кучей блюд, ибо каждый считал своим долгом поразить окружающих новыми рецептами, и отчего всё было жирное, но до ужаса аппетитное.
После обеда мама принималась собирать мне сумки с тем, что мне предстояло увезти на “большую землю”.
-Ксюш, может тебе хрена со смородиной нарвать? А что, засолишь огурчики-то?
-Маааам…
-Ну что мам? Пора уже.
Еле сдержалась, чтобы не закатить глаза.
-Ещё скажи, что без умения солить огурцы меня замуж никто не возьмёт.
Я, конечно, паясничала, а вот мама вдруг задумалась в серьёз.
-Как вариант… - осторожно заметила она.
Несмотря на ничем неискоренимую привычку руководить окружающими (во многом именно поэтому я в один прекрасный день затянула пояс потуже и решилась на ипотеку, купив квартиру как можно дальше от родителей в попытке отстоять хоть какую-то независимость), мама стоически переносила тот факт, что единственная дочь почти в свои двадцать восемь всё ещё была не пристроена. Однако, порой прорывалось даже у неё.
-У меня есть кот, - легко заметила я. - И конкурентов на своей территории он не потерпит, так что воздержимся пока от огурчиков.
-Вот только кота сюда приплетать не надо, - недовольно подбоченилась мама.
-Ага, и он без того жертва обстоятельств, - хохотнул отец, подкалывая то ли меня, то ли свою жену. - Посочувствовали бы мужику, ему и так в хозяйки Ксюха наша досталась.
-Ну спасибо…
Когда все сумки были собраны, а родительские наставления выданы, отец подвёз меня до местной платформы, которая играла роль станции. Народу было немного, видимо, я успела уложиться в тот временной промежуток, когда все, кто хотел уехать пораньше, сбежали в город ещё с утра, а самые работяги ещё вовсю пахали на грядках.
Пока ждали электричку, папа развлекал меня местными новостями, которые казались мне до ужаса глупыми, но местами всё равно вызывали улыбку.