-Ну вот скажи, откуда эти дурацкие мысли?! - с нотками раздражения едва ли не зарычал на меня он.
-Ну а как?! Ты же сам сейчас сказал…
-Ты вообще меня слушаешь?! - уже в открытую злился Пашка, разворачивая меня в своих руках. Вот теперь точно можно глаза в глаза и метать искры во все стороны. - Все эти годы Марина была навязчивой идеей так до конца и не повзрослевшего мальчишки, жаждущего доказать всему миру, что он тоже чего-то стоит.
Он вложил в свои слова столько жара и… неожиданно презрения к себе, что я невольно замерла, повиснув на его плече.
-Она с виду только неприступная и холодная, но Маринке тоже пришлось несладко. Жить с человеком, который столько лет добивался тебя, смотрел с обожанием, а по итогу совсем не знал, что с тобой делать, то ещё счастье. Мы поженились семь лет назад и… цель была достигнута. Для обоих. Она получила своего героя, которым можно было гордиться и хвастаться перед многочисленными знакомыми, а я… сорвал куш, заполучив принцессу. А потом оказалось, что ещё как-то нужно жить друг с другом. И оба верили в то, что это любовь, предпочитая пропадать на работе сутками. У неё была карьера, у меня служба. Хотя это, скорее, мой удел, у Марины всегда на первом месте стояла социальная жизнь. Сначала ей нравилось, что я ничем не обременяю её свободу. Потом стало скучно. А потом… должно быть, одиноко. Но она терпела, стоически, особенно когда это имело какие-то выхлопы, в виде повышения по званию и вздохов со стороны очередной подружки, когда ей повествовали о моих “подвигах”. И должно быть, нас обоих это устраивало, пока… не стало понятно, что мы чужие. Совсем. Ей не интересна моя жизнь, а мне её. Хотя у нас всё ещё неплохо получалось изображать семью, особенно на людях. Мы оба ещё те лицемеры, ибо даже Олеся Константиновна свыклась с мыслью, что бывшая головная боль раз в месяц приезжает в её дом на блины. Впрочем, мне было похер. Наверное…
Последняя запинка была настолько выразительной в купе с отведённым на мгновение взглядом в сторону, что становилось понятно - Пашка, как всегда, храбрился. И весь мой внутренний раздрай сейчас сводился к желанию оприходовать сковородой не Пашку, а всю родню его жены до десятого колена.
-Напряжение росло незаметно и прорывалось моментами. Вот мы провели мои редкие выходные порознь. Она к друзьям, а я к Петровичу. Она на неделю на море, а я лучше с Марковым в горы… Так было удобно обоим. Нам даже скандалить было не о чем, ровно до той ситуации, когда я ударил отчима девчёнки… и меня понизили в звании. Марину это неожиданно задело, как же она бушевала, решив, что я конченный идиот. А я… вдруг осознал, что совсем не понимаю ценностную систему этого мира, и запил, потому что нужно было как-то идти на работу, которой жил и в которой больше не видел ориентиров. Марина терпела месяц, два… вразумить пыталась. Но… короче, паршивый из меня муж вышел. И вот, в один день она решила, что хватит с неё всех этих мытарств, и ушла. Я не останавливал. Мне вообще всё равно было. Наверное, надеялся, что так даже лучше будет. Взбодрился, правда, не надолго хватило, - тут ты полностью права, от грёбанного одиночества не уйти.
В горле пересохло, будто это сейчас не Пашка выплёскивал на меня свою историю, а наоборот. Хотелось разреветься от обиды за себя… за него. Ну почему всё так?! Досада прорвалась неожиданно - я стукнула кулаками по Пашиной груди, на что он отреагировал странно - заулыбался, накрыв мои сжатые кисти своей горячей ладонью.
-А потом я встретил тебя…
-Как лекарство от печали? - слабо усмехнулась я.
-На самом деле - нет. Ксения Игоревна, ты меня зацепила, но я до сих пор не уверен, что это было то самое… Ты была забавная - такая серьёзная, всё лезла куда-то, детей этих вечно спасала, в истории влипала, в людей верила. В общем, это было настолько противоположно тому, что творилось у меня на душе, что просто захотелось посмотреть.
-На что?!
Его слова оказывали на меня странный эффект. Столько поводов, за что зацепиться, чтобы влепить ему пощёчину и уйти навсегда, но каждая Пашкина фраза вдруг успокаивала, словно расставляя всё по своим местам.
-Что ещё не всё безнадёжно в этом мире.
-Пфффф, - вырвалось у меня. - И это говорит человек, который нашёл Женьку.
-Это другое. Я вполне отдаю себе отчёт, что я делаю. У тебя получается иначе, ты и не замечаешь. Ты как солнышко… ворчливое солнышко, которое пытается согреть всех вокруг.
-Не преувеличивай, - во мне не было смущения, я правда считала, что не делала ничего такого. - Я не святая, умею злиться и не любить людей.
-Это потому что ты не умеешь быть безразличной.