– Ты её спас? – женщина явно была удивлена. – Никогда бы не поверила в это, расскажи кто другой. Но это дитя не способно лгать. И я начинаю верить в то, что ситуация не так уж и безнадёжна. Ты изменился за то время, что жил лишь с обрывком души. И хвала Творцу за то, что ты потерял воистину лишнее, хоть и едва остался жив.
Она снова повернулась к Мираэль.
– Дитя, рассказывал ли он тебе, кем он был раньше?
– Нет… он же не помнит.
– Не помнит или стыдится своего прошлого? – леди-призрак сказала это так, что эльфийка от страха вся сжалась, втянув голову в плечи. А вот Гард и бровью не повёл. Он поднялся на ноги и, подойдя к женщине ещё ближе, сказал:
– Я помню лишь то, что приходило во снах, и вспомнил то, что увидел здесь, на равнинах. Мой разум открыт.
Ориссия прикоснулась ко лбу воина, прикрыла глаза, утвердительно кивнула и сказала:
– Всё так и есть. Я вижу белый лист с обрывками фраз. Но так ты не сможешь продолжить свою историю. Чтобы идти в будущее ты обязан помнить прошлое. Оно – твой крест, который убережёт от повторения старых ошибок. Я верну воспоминания, но не только тебе. Твоя спутница должна знать, кто ты такой. От этого очень многое зависит.
Женщина положила ладони Гарду на виски, после чего у него закатились глаза, а руки безвольно опустились. Затем она снова посмотрела на Мираэль, причём так, что девушка почувствовала себя голой и прозрачной.
– Девочка, я вижу тебя насквозь, даже самые потаённые уголки твоей души мне доступны. Я не верю в то, что ты достойна судьбы, уготованной тебе Творцом. Я не верю и в то, что ты не струсишь. На твоём месте должна быть другая. Но Градио́н выбрал тебя. И теперь хочешь ты того или нет, тебе придётся следовать по этому пути. Так что готовься видеть много страшного, но не вздумай сбежать! Иначе здесь родится тварь, по сравнению с которой дьявол покажется щенком, запертым в клетке. Ты его якорь. От тебя сейчас зависит судьба многих миров. Так что смотри и думай о хорошем!
Эльфийка ничего не успела ответить, потому как всё вокруг погрузилось во тьму, а очнулась она уже в чужом теле, а перед глазами замельтешили, сменяя друг друга, сцены из прошлой жизни: тысячи кровавых сражений, разделённые более яркими судьбоносными событиями. Она стала им…
* * *
Она стоит в окружении тысяч воинов, похожих на неё. Все они смотрят вверх, на источник нестерпимо яркого света, которым является сам Творец. Это огромная честь – стоять пред Ним. Её распирает гордость. Она – плод трудов Его. Карающая длань, призванная обратить в пепел всех Его врагов. И она будет служить с полной отдачей, направляемая Его волей!
* * *
Охотники стоят на вершине холма. Легион в полном составе. А внизу копошатся твари тьмы. Прорвав грани миров, они вторглись в колыбель новой жизни, задуманной Творцом. Уничтожили, сожрали всё, до чего дотянулись. Обрекли молодой мир на забвение… «Забвению да будут приданы!» – разносятся над окрестностями слова Шестикрылого – сильнейшего из них. Он – венец творения, почти равный по силе богам. И она готова идти за ним даже на смерть! Охотники устремляются вниз по склону. Там их готовится встретить орда тёмных тварей, ощетинившаяся когтями и шипами, скалящаяся клыками, поблескивающая непробиваемыми панцирями. Но она чувствует лишь охотничий азарт. Внизу не враг, а добыча. Одной лишь мысли достаточно, чтобы свитый в тугую плеть воздух рассёк несколько тварей из первого ряда, открывая путь к сердцу безумной стаи. И вот он! Миг воплощения своего предназначения. Бой с врагами Его. Тело безотказно и быстро – острые клинки нарезают тварей на куски. Разум чист – мысли направляют потоки силы, сжигая, разрывая, давя противника.
* * *
Она падает вниз. Не так… они падают вниз. Весь легион осыпается с Оплота Мироздания, подобно тому, как осыпается с неба пепел после пожара. Её крылья обгорают, причиняя мучительную боль, но сейчас это неважно. Боль вторична. Сознание затопила обида. «За что? Мы же так старались!» Но решение принято и приговор приведён в исполнение. Слишком жестокие. Слишком близки к тварям тьмы. Не место в Оплоте. Изгнание за то, что они исполняли своё предназначение. «НЕ-Е-ЕТ!»