Между деревьями показался Крисвет. Снимая с рукава темной туники колючку лопуха, вышел под лучи закатного солнца. Я улыбнулась, ерзая по земле затекшей пятой точкой.
— Несу тебе хорошие вести, — сказал он.
Я вскинула бровь.
— Есть успехи с третьим выводком лиертахонов, — произнес с широкой улыбкой.
— Лезут к рукам? — Я вскочила и приблизилась к эльфу.
Вскинув голову, посмотрела ему в глаза и убрала руки за спину. Стиснула кулаки.
— Ты молодец, Рель, — похвалил, развеивая опасение, что новость — шутка. — Они все ручные. Никого не нужно будет бить и опаивать зельями.
Я с облегчением выдохнула и рассмеялась. Мне потребовалось вложить немало усердия, чтобы разобраться во влиянии зелья на лиертахонов во время приручения, приходилось изучать их жизнь и особенно детенышей, а потом еще и убеждать старосту раздобыть яйца и создать условия для вылупления прямо в поселении. Затея провалилась на этапе добычи яиц — риск был неоправданно высоким. Поэтому вскоре я стала наседать на то, что лиертахоны могут размножаться и у нас. Но пришлось разбираться в условиях, при которых в ящерах пробуждались нужные инстинкты.
— Сегодня мы рискнули подойти к молодняку, — продолжал Крисвет. — Рель, они облизывали нам руки.
— Признали кормильцев.
— Наверное, — он рассмеялся. — Теперь предстоит немало труда, чтобы вырастить их послушными. Шаина хочет помогать в этом деле.
Его взгляд потеплел при упоминании о новоиспеченной супруге. На меня за отказ Крисвет не обижался, лишь недоумевал, почему я готова прожить жизнь одинокой девой.
— Отец допустит ее, но под моим надзором. А…
— Рель! — девичий крик вспугнул птиц и прервал разговор. — Рель!
Я бросилась навстречу голосу. Феррари желтым пятном промчалась вперед, Крисвет последовал за мной.
Молодая фангра, подросток, выскочила из-за дерева и, натолкнувшись на меня, вскинула руки.
— Что стряслось?
— Там Тайен! — Она указала в сторону поселения. — Сын кожника! Он упал с дерева! Ходить не может. А нога распухает.
Услышав о происшествии, я немного успокоилась, но медлить не стала. У нас со знахаркой возникло разделение: я большей частью занимаюсь травмами и чем-то попроще, а она берет на себя недуги сложнее.
С парнем провозилась недолго, но за это время солнце успело сесть. Покидала дом кожника с первыми звездами. На дороге изредка встречались существа и, продолжая путь, желали мне доброй Луны.
В моем доме было тихо и прохладно. Феррари я внутрь не пускала, но девочка с удовольствием растягивалась и на сене в сарае. Он у меня пустовал, хоть мысль о том, чтобы завести или кроликов, или птицу посещали нередко. Однако с едой в кладовой у знахарок был полный порядок, поэтому и вопрос о разведении дичи отпадал сам собой.
Подогрев ужин, поставила миску на стол. Не успела и присесть, как в дверь забарабанили. Я с досадой взглянула на нетронутое рагу и отложила ложку.
— Рель!
— Иду!
Входная дверь подалась неохотно, петли скрипнули. В ночной темноте улицы высокий мужчина топтал деревянное крыльцо. Крутанулся ко мне резко и хлопнул себя по бокам.
— Моя-то все! — оповестил, позволяя по голосу узнать его. — Рожает!
— А Раилья где? — поинтересовалась, одергивая тунику. — С родами не ко мне!
— Так она к тебе послала!
— Как ко мне? — изумилась я.
Может, ей понадобилась помощь?
— К тебе! — Черные кудри подскочили от быстрого кивка головы. Детина подался на меня, разводя ручищами в стороны и вынуждая пятиться. — Она сама чихает и сморкается! Говорит, что роженицу ей трогать нельзя. Сказала, чтоб к тебе шел.
Я вконец опешила. Спятили? Никогда одна роды не принимала…
— Ну, чего встала? — прикрикнул на меня кудрявый. — Идешь ты, иль нет?
Духи Фадрагоса!
— Иду!
Я метнулась в комнату. Вывалила из первого попавшегося мешка содержимое на стол и стала бросать в него все, что могло пригодиться. Уже через несколько секунд мчалась вслед за мужиком.
Из некоторых домов доносился хохот, из других — звуки ссор, третьи провожали нас темными окнами и неживым безмолвием. Феррари следовала за мной вдоль обочины, иногда с любопытством заглядывая в чужие дворы. Казалось, ночь только началась, но суета, в сумерках бушевавшая на улице, уже незаметно перекочевала под крыши.
В доме, где нас ждала девушка, не многим старше меня, Охарс суетливо метались под потолком. Гурьба детей сбилась стаей в сенях и прислушивалась к стонам из комнаты. Стоило мне войти, как они дружно отпрянули к стенке и уставились на меня с интересом. Самый старший мальчик проговорил отцу: