В том месте, где мы натолкнулись на следы, по всей вероятности, двигались вместе два существа. Это было на высоте около 5500 метров, значительно выше границы лесов. Следы шли на некотором расстоянии рядом, а затем пересекались.
Я не упоминал до сих пор о том, что обратил особое внимание на то место, где одно из существ перепрыгнуло через трещину шириной около 90 сантиметров. Там виднелся след толчка, а по другую сторону ясный отпечаток пальцев, зарывшихся при приземлении в снег. Я жалею, что не сфотографировал этого следа по ту сторону трещины.
Я был поражен и заинтригован следами. Но мои шерпы, взглянув на них, не сомневались. Сонам Тенсинг, очень толковый парень, которого я знал много лет, сказал: „Это йети“.
Я совершенно объективен. У меня нет определенного мнения. Следует, однако, иметь в виду, что шерпы прекрасно знают следы медведя и обезьяны. Они без всяких колебаний назвали это существо „йети“, что значит по-нашему — снежный человек.
На приеме в английском посольстве в Катманду Сонама Тенсинга осаждали люди, хотевшие поговорить с ним о йети. Он твердо уверял всех, что мы обнаружили следы именно этого существа.
Он один из очень немногих, видевших йети. По его словам, он встретил йети вблизи монастыря Тхьянгбоче в 1949 г.
По его описанию, это существо ростом с человека, около 165 сантиметров, покрытое рыжевато-бурой шерстью, с безволосым лицом и без хвоста. Голова высокая и заостренная.
Оно передвигается большей частью на двух ногах, но, когда торопится, опускается на все четыре. Сонам Тенсинг и его спутники били в барабаны и устроили страшный шум, чтобы напугать и прогнать йети, но тот оказался не слишком боязливым и некоторое время оставался поблизости.
Что касается следов, то я видел и изучал их в пяти разных местах. Однажды в Гарвале, в Центральных Гималаях, мы шли по ним вверх по склону значительное расстояние. Существо, которому они принадлежали, делало зигзаги, чтобы преодолеть довольно крутой подъем.
Беда в том, что наши сведения очень неопределенны и скудны. Но и их оказалось достаточно, чтобы ко мне обращались с просьбами отправиться на поиски снежного человека.
Такое предложение я получил и от одного американского университета.
Люди, подобно мне, видевшие следы, всегда бывали в это время заняты другим срочным делом и не могли отвлекаться на их изучение.
На следы натыкаются случайно, но мне кажется, что их появление носит сезонный характер; поиски, предпринятые в соответствующее время года и в тех местах, где видели следы раньше, возможно, окажутся успешными».
После интервью Чарлз возвратился в свой отель, где уже была заказана комната для Джералда. Джералд приехал, а позже утром явился и я. Мы сразу же стали совещаться. Насколько мне помнится, Джералд первый предложил, не откладывая, теперь же решить, как мы поступим с йети, если нам посчастливится его поймать. Он считал, что кем бы это существо ни было — обезьяноподобным человеком или человекоподобной обезьяной — мы несомненно вызовем общественный протест, если увезем его в Англию. Существо вряд ли долго проживет; «Дейли мейл» могут обвинить в погоне за сенсацией под вывеской серьезной научной экспедиции; на нас со всех сторон посыплются, конечно, упреки в жестокости.
Итак, мы составили генеральный план. Мы попытаемся изловить снежного человека живьем, но будем держать его для изучения и фотографирования в привычной для него обстановке. Если наше открытие окажется действительно имеющим первостепенное значение, мы постараемся задержать йети до тех пор, пока из Европы не прилетит какой-нибудь крупный специалист. Но в конце концов мы отпустим йети. Могу добавить, что издатель «Дейли мейл» сразу согласился с этим планом действий, как только мы ему его изложили. Лично я очень приветствовал бы подобное донкихотское окончание нашего предприятия. Дверь клетки открывается; снежный человек бросает последний взгляд на свое временное жилище и затем, волоча ноги, исчезает вдали, подражая заключительному кадру из фильма Чарли Чаплина.
На основании услышанных в Америке предположений Джералд в это время склонялся к тому взгляду, что йети может все-таки оказаться крайне примитивной разновидностью человека. Поэтому назначенный на вечер обед в обществе Дж. П. Миллса, известного антрополога, несколько лет работавшего с Чарлзом Стонором в Ассаме, был для нас очень кстати. Миллс помог мне при писании первой книги «Охота на буру» и теперь с удовольствием согласился дать статью об антропологической стороне будущей экспедиции. Тилмен принял нас и ответил на ряд вопросов, возникших у нас при чтении его прежних работ; но так как он уже неоднократно излагал на бумаге все, что ему было известно о йети, еще одна статья, по его мнению, оказалась бы чистейшим повторением и не содержала бы ничего нового. Впрочем, несколько дней спустя Тилмен крайне любезно прислал мне свою последнюю работу о снежном человеке — статью, которая была напечатана в 1952 г. в журнале «Эврибодис Уикли» и которой я раньше не читал.