— И желательно слезы, чтобы ревел как девчонка.
— А разве нам не нужно узнать от него информацию. Например, о диверсантах.
— Это само собой! Мы его еще заставим подписать признание и выдать сообщников. А пока надо просто помучить. Разве ты сам не хочешь этим насладиться? Получить непередаваемое удовольствие.
Юлиана смутилась. Опыта пыток невинных жертв у нее не было. Хотя в ФСБ учили, что нужно быть готовыми ко всему. В том числе к тому чтобы переступить через совесть и жалость. Она кивнула:
— Хорошо он закричит от прикосновения моего пальца.
— Нет! — Рональд грубо ткнул девушку в плечо. — Я нисколько не сомневаюсь в твоем умении. Ты можешь заставить мальчишку кричать даже взглядом, но мне это не нужно. Слушай мой приказ, возьми у руки раскаленную кочергу и прижги мальчишке пятку. Слышишь Билли. А ты как тебя!
— Сэм! Сэм Грифорд.
— Сэм хорошее имя, вернее дрянное, это раньше был символом США дядя Сэм. А теперь символ КША дядя Джо! Сталин — Джугашвили. Так вот выбери пяточные инструменты. Они должны возбудить мальчишку. Потом за него я возьмусь сам.
Мария бросила взгляд на просторный кабинет помещение. В нем десять отборных автоматчиков. Правда, сейчас они стоят, расслаблено, пистолет-пулеметы на животе. Но ведь и у девушек нет с собой оружия, отобрали у входа.
Юлиана взяла в руки раскаленную кочергу. Приблизилась мальчику. У того глаза остановились от ужаса. Мария не верила что ее напарница, на это способна, но красное железо коснулось босой, огрубевшей пятки мальчика. Тот тонко вскрикнул и дернулся. Голова мотнулась, пацан отключился.
Не помня себя Мария, метнула в автоматчиков заточки, сверла, острые предметы.
— Получайте фашисты!
Они вонзались точно в глаза, убивая врагов. В каждой руке Марии было по пять разящих предметов, и она бросала их с иступленной яростью. Инструменты палача стали продолжением ее самой, она мысленно сопровождала их полет, став частицей, легированной стали. Все десять охранников оказались убиты. Лицо генерала вытянулось, он явно не ожидал подобного. Юлиана сообразила быстрее. Нанесла удар веер по головам двух палачей, причем смертельный, и резко двинула ладонью в пах, вырубив генерала. Тот обвис.
— Вот и жизнь подходит к концу.
Полковник схватился за пистолет, но Мария метнула и в него ограненное алмазами сверло. Да с такой силой, что оно вышло через затылок.
— Не лезь куда не положено!
Короткие предсмертные вскрики не всполошили внешнюю охрану, там уже привыкли к кровавым заскокам генерала-садиста.
Мария усмехнулась:
— Чистая работа.
— Не плохо, но ты поторопилась.
— Позволить искалечить ребенка я не могла!
— Ну, хорошо, что теперь будем делать!
— Не обходимо выбить сведения у генерала. В частности, где центральный штаб. И прочее.
— Тут лучше всего расколоть его, где находиться сейф. В этом мире еще нет таких портативных компьютеров как у нас. Следовательно, за броней хранят документы.
— И, разумеется, в тайнике, где-то вмонтировано в стену. Скорее всего, в самом неожиданном месте. Что бы исключить хищение. — Предложила Мария.
— Вколем этому типу сыворотки правды и все узнаем. Ты же знаешь ее не отразимый эффект.
— Даже жалко на такое говно, тратить дорогостоящую сыворотку. Давая его, допросим, в инквизиторском стиле.
— Время потеряем!
— Зато в справедливости приобретем. — Мария сверкнула глазами. — И вообще как ты думаешь, скольких людей он замучил.
— Много! Что же разберем на запчасти!
Девушки сняли мальчика с дыбы и брызнули водой. Его сестра уже пришла в себя и испугано оглядывалась. Юлиана освободила ей руки. Та стыдливо прикрыла грудь и пролепетала:
— Пожалуйста, не бейте меня.
— Не собираемся, сейчас ты сама побьешь.
Мария разорвала одежду, обнажив накаченное, чисто вымытое тело генерала. Тот придя в себя попробовал вскрикнуть, но девушка сдавила пальцами кончик его достоинства, лишив Рональда дара речи. При этом боль была страшная.
— Ну что голубчик теперь мы на тебе испытаем, что значить получать садистское наслаждение.
Генерала вздернули на дыбу, да так что захрустели кости. Он лишь мычал и дергался.
— Ну, как приятно тебе? Ощущаешь бешенное удовольствие? — Спросила Мария, стукнув Рональда так, чтобы он мог говорить
— Очень больно славные воины. — Сквозь слезы произнес генерал. — Пожалуйста отпустите!
— А с какой стати! — Спросила Юлиана. — Теперь вершиться справедливость.
— Я всего лишь выполнял свой долг перед Америкой.
— И заодно получал удовольствие?