— Сдаемся и мы!
Со злости Юлиана врезала ногой, да так что завалила сразу троих.
— Калечите народное добро.
Лишь один юноша остался стоять на ногах.
Мария в трюме также встретила сопротивление. По пути сбила солдата, явно зеленого берета. Они крикнул: в рукопашную!
Мария ответила:
— Изволь мерси! — Провела прием "двойная клешня". В следствие этого шея у зеленого берета оказалась сломанной.
Прихватила гранаты, тут уже стало чуть безопаснее, десяток солдат видимо старался применить на практике правило скаутов: выживание любой ценой. Марии впрочем, такая игра даже нравилась.
— Ну, хорошо, если вы так настаиваете. Давайте в бейсбол, ваш любимый американский, амплуа питчер.
— Хочешь, я вижу с ними сыграть! — Хихикнула Юлиана.
— Не против.
— А пошла по коридору, тут еще есть не зачищенные каюты. — Девушка уже двигалась, слышались короткие очереди, они были последними. Юлиана даже не скрывала себя, гордо выпятив грудь.
— Я вроде робота-терминатора. — Только во мне даже вмятин не останется.
Девушка неслышно прошла по ступеням в низ. Включила инфракрасный отражатель. Проверила каюты. Вроде еще шевелятся. Юлиана перешагнула через трупы, прыгая, словно лань или ниндзя. Ей не хотелось тратить патроны, и она просто влетела в каюту. Прошлась кинжалом, и враги замолчали. Затем в следующую, похожая тактика.
Мария также не теряет даром времени, бросает гранаты по изогнутой дуге. Грохочет один потом другой взрыв. Посеченный осколками солдат выбежал из коридора и наткнулся на диск-бумеранга.
— И этот туда же! — Удивилась Мария. — Как вы все любите остренькое.
Перед ней мелькнул по-прежнему не унывающий зомби. Он открыл огонь из израильского автомата, видимо подобранного среди трофеев, с грозным название "Армагеддон". И видимо кого-то уложил, пули отрикошетили от бортов, выбили новые пятна крови. Мария уловила, что запах трупа от зомби стал, сильнее она явно умирал. Тут опять выстрел и снова сыплются осколки костей мертвяка.
Мария обежала коридор, стреляя из трофейной М-16. Жаль перезаряжать надо. Зато можно применить гранаты. Не свои не жалко.
Летят "лимонки", выворачивает кишки. Видны трупы и все затихает. Живых вроде не должно оставаться.
— Кажется, тут они затихли. — Говорит девушка.
Юлиана подтверждает:
— Я уже иду. — Разведчица расправилась с еще одной кучкой. Теперь остались детали. Словно лисица в охоте на зайца она подбегает к последней двери слева. Даже пропела:
— В моих зрачках царит кошмар, вас сокрушит стальной удар! Я Рэмбо яйца отстрелю, и косточки перемелю! Всех изумлю!
Оттуда вылетает граната, в коридор. Юлиана сбивает ее на ходу. Взрыв, разлетаются осколки. Еще одна ударилась в стенку, отскочила и залетела назад управляемая рукой.
Громыхнуло в проеме. Слышны вопли. Девушка заглянула в каюту. Офицер старается собрать свои кишки. Жуткая картина.
— Да ты сам себя наказал. — Юлиана добила с чувством милосердия. — Вообще, на мой взгляд, гранаты не эстетично. Впрочем, это лучше чем простой кулак. Последняя каюта зачищена! А как у тебя Мария?
— Волоку пленного! — Заявила девушка. Похоже, и тут все кончено.
Юлиана через рацию послала позывной, своим.
— Слушай меня Булат. Мы только что закончили операцию, все зачищено, можно осуществить высадку команды.
— Миниатюрная подводная лодка уже на подходе. Но не забудьте разобраться с вертолетами "Апач".
— Понятно мы их уже ждем.
Трое "Апачей" и впрямь заходили уже были на подлете. Мария и Юлиана, схватила РПГ — "гадюка", аналог РПГ двадцать девять. Гранатометов было приготовлено трое. Важно чтобы противник сократил дистанцию и замедлил скорость. В первую очередь "апач" старается опуститься пониже, чтобы рассмотреть палубы и бандитов посмевших атаковать лучшую армию мира. У улучшенной версии "Апач" мощное вооружение, не плохая броня и три пропеллера. Не всякий зенитный комплекс возьмет его, видно как отстреливаются тепловые ракеты. Чем плох против вертушки РПГ? Тем, что не является самонаводящим. Значит, попасть из него труднее. Тем не менее, девушки берут на прицел, учитывают упреждение.
Мария снова молиться. Ведь так в вертолете хорошие парни. Уже кожа ощущает шевеление лопастей. От прикосновения ветра приятно и тревожно.
— Ох, опять я уничтожаю, произведение искусства! Одно утешения военного!