Воспользовавшись тем, что Плеханов с Красновым удалились, я занимаюсь экспедиционной аптекой. Валера, прочищая что-то в индуктометрах, которые, по его выражению, «опять барахлят», подробно развивает мне теорию звездоплавания и собственный взгляд на конструкцию звездолетных двигателей. Увлекшись спором, не замечаем, как вырастает фигура «командора» с огромным мешком муки. Прервав нас на самом интересном месте (Валера закончил рассмотрение ионных двигателей и начал беглый обзор теории антигравитации), «командор» безжалостно отсылает нас таскать сушеную картошку.
Выходим на улицу. Во дворе свалена огромная груда мешков с продуктами, возле них Виктор Краснов произносит пылкую речь в защиту сушеной капусты. Большинство членов КСЭ высказывает мнение, что сушеная капуста — дрянь. Взгляд завхоза на сей предмет диаметрально противоположен. Если верить Краснову, сушеная капуста обладает поразительными свойствами и по своим вкусовым качествам равноценна чуть ли не торту «Наполеон». «Космонавты» обещают кормить капустой в первую очередь завхоза.
За шутками незаметно спорится работа. Продукты все сложены по местам, и мы снова заняты каждый своим делом. Над Ванаварой спускается сырой душный вечер. Мгла, окружающая нас, сгущается еще больше.
Вечером, после ужина, принимаем решение — выходить в путь послезавтра днем.
16 июля
День трагических для меня переживаний. Дневалил по кухне и испортил суп. «Космонавты» встали из-за стола голодные. Краснов грозится прописать три наряда вне очереди.
17 июля
Пишу при свете костра. Мы уже в пути, в тридцати километрах от Ванавары. Выехали, как и предполагали, днем. С утра погода, казалось, портится еще больше. Геологи вчера вечером чуть было не попали в беду из-за тумана: ехали вверх по реке на моторной лодке, потеряли ориентировку и не заметили, как, описав по реке дугу, направились, что называется, к черту в лапы, прямо на Чамбинские пороги. По счастью, вовремя услышали грохот и, сообразив, что дело принимает скверный оборот, успели (всего метрах в ста) пристать к берегу.
Настроение утром у нас было невеселое: кругом мгла, сквозь нее едва проглядывает зловещее багровое солнце, на котором отчетливо видны крупные темные пятна. Кто-то пошутил, что обстановка напоминает пролог к опере «Князь Игорь». Тем не менее, начали погрузку в лодки. Караван получился солидный: четыре моторных лодки и четыре прицепных. Пока мы с помощью Цветкова перевозили груз на пристань, пока мотористы заливали горючее и проверяли моторы, подул легкий ветерок, и спустя каких-нибудь полчаса сизо-серая мгла раздернулась, в просветах появилось голубое небо, и весь пейзаж приобрел совсем иной, теплый и ласковый колорит. Провожать нас собралось много народу. Особое удовольствие, кажется, мы доставили ванаварской детворе: подрастающее поколение бегало по берегу и наперебой подавало «большим дядям» различного рода советы. А «дяди», сидевшие в лодках, являли собой зрелище величественное и живописное. Впереди каравана шла моторка Саши Мочалова, тянувшая на прицепе «командора» и Валерия Кувшинникова.
Г. Плеханов смотрел по сторонам с грозным и нахмуренным видом, Валерий одной рукой поминутно поправлял очки, а другой — непрерывно вычерпывал воду (лодка протекала).
За ними на некотором отдалении двигался «дредноут» под командованием моториста Вани. Огромная лодка представляет собой резкий контраст с фигурой ее капитана: на вид Ване лет пятнадцать, и роста он небольшого, но держится заправски, «морским волком». К его лодке прицеплен огромный баркас, груженный аппаратурой и провиантом. Как ангелы-хранители продовольственных запасов, сидят в лодке Галина с Руфиной. Юра Кандыба с видом профессионала сидит на руле. Мотор у лодки обладает свойством «барахлить» в среднем раз в пятнадцать минут. Ваня чешет в раздумье затылок, надвигает на лоб большую не по росту (верно, отцовскую) кепку и начинает ковыряться в своей хитрой машине. Машина чихает, кашляет и выбрасывает из себя черные клубы вонючего дыма.
Затем следует прицепная лодка, в которой, сияя целым спектром скептических улыбок (от легчайшей иронии до уничтожающего сарказма), сидит на мешке с сушеной капустой Виктор Краснов. Караван замыкает баркас, экипаж коего составляем мы с Леней, сопровождаемые собачьей сворой, следующей по берегу. Леня категорически утверждал, что собаки эти «приблудные» и «бездомные», и потому мы можем их зачислить в свой штат безо всякого риска.